ПРОЩАНИЯ НЕ БУДЕТ! - ИМЕНА БРАТСКА
ПРОЩАНИЯ НЕ БУДЕТ!
ПРОЩАНИЯ НЕ БУДЕТ!
1976 г.
Бригадир монтажников управления строительства Братского алюминиевого завода Братскгэсстроя, Герой Социалистического Труда
- Крутихин Аркадий Степанович
Монтажник Аркадий Крутихин четверть века провел на девяти известнейших не только в стране, но и за рубежом стройках: гидростанции на Каме, Волге, Ангаре, Енисее, Зее, лесопромышленный комплекс и алюминиевый завод в Братске.
В производственной биографии Аркадия Степановича Крутихина прослеживается одна особенность. Он никогда не принадлежал к числу первопроходцев! О палатках он знал лишь по рассказам друзей-очевидцев, да и радость окончательных побед, звон символических ключей он тоже видел обычно уже в кинохронике.
Крутихину всегда «доставалась» середина, которую вроде бы и не принято на строительстве величать «самым напряженным этапом». Вот эти самые будни строительства и принесли бригадиру монтажников медаль «За трудовую доблесть», орден Октябрьской революции, орден Ленина и звание Героя Социалистического Труда—так этап за этапом оценивала Родина работу А. С. Крутихина. …Со смотровой площадки открывается внушительная панорама Братского гидроузла. Элегантная бетонная плотина встала в каньоне, который Ангара шлифовала веками. Дамбы, одетый в мрамор и гранит машинный зал, городок из ажурных «домиков» —открытых распределительных устройств и сосны, сосны. Абсолютно ничто теперь не напоминает о гигантской панораме развернутого строительства.
— Вы представляете, как все здесь выглядело тогда? — спрашивает Крутихин.
— С трудом, в общих чертах… — А я и вижу, и слышу, будто со смены не уходил.
Этот образ трудной и знаменитой стройки на Ангаре, ее ритм, душу и сердце Крутихин всегда носит с собой. С ними нельзя расстаться, так глубоко они сидят в человеке. Поэтому и появляется, видно, жизненная потребность регулярно бывать здесь. Само собой и правило выработалось: любое дело сравнивать: «А вот как на ГЭС было…»
…Монтажники Крутихина прошли все основные сооружения Братской ГЭС. Сначала выбирали скалу, подгоняя ее под будущую бетонную «одежду». Затем пришла очередь малой и большой бетоновозных эстакад, кранов-«журавлей», которые долгое время представляли на фотографиях плотину Братской ГЭС.
С небес, в полном смысле этого слова, спустились на дно, чтобы оборудовать затворами специальные отверстия, оставленные в правой части русловой плотины после окончательного перекрытия реки.
Как и многие участники строительства, Крутихин более всего помнит 9 января 1962 года. Пятьдесят восьмая секция плотины. Металлический многотонный щит затвора на одном из донных отверстий дал трещину. Крутихин был в числе первых, кто осматривал поврежденный щит. Трещинка с волосок становилась все шире. Вода, неизвестно откуда прибывающая, была уже по пояс. Но это еще полбеды, за щитом — молодое море: 18 миллиардов кубометров воды, толща, равная двадцатиэтажному дому.
Возможные последствия аварии, откровенно, даже страшно предположить. Сколько продержится щит? Минуту, час, сутки?
Первое стремление—нельзя ли проварить—отпало сразу. Решили продолжать бетонирование, закладывать отверстие наглухо. И монтажники уступили место бетонщикам, которые сражались (другое слово здесь неуместно) три дня.
Потом про это писали—настоящий героизм. Но Крутихин вынес из этого боя и другое. Он наблюдал (очень просился добровольцем, но получил справедливый отказ—вполне достаточно сил бригад-бетонщиков) штурм, но не какой-то отчаянный, а спокойно и деловито организованный. Бетонирование вели обычные сменные бригады, никто не собирал асов со всей стройки. Только вот на обед бетонщики не останавливались, да перекуривали по очереди. Вот тогда-то бригадир Аркадий Крутихин сделал для себя вывод: коллектив, которым ты руководишь, должен быть готов к любым испытаниям. И суметь в любых сложнейших ситуациях работать как всегда. Не теряя выдержки и темпа.
Бригада… За всю строительную жизнь у Крутихина их было немало, иногда собиралось человек по 60—70—так требовалось.
Последнюю бригаду Аркадий Степанович «взял» три года назад. Произошло это на строительстве Братского алюминиевого завода.
Конечно, в строительном отношении завод не ГЭС, но тоже из строек стройка… А для Крутихина переход сюда был связан с неким поворотом в его личной судьбе строителя.
Ровными рядами вытянулись корпуса, каждый из которых — целое предприятие. Недавно БрАЗ праздновал десятилетие выпуска первого металла, был один корпус—стало 24, много вспомогательных производств. Словом, крупнейший в мире.
Многим наверняка знакомы такие фотографии—в переплетениях конструкций красиво смотрятся монтажники, особенно если облака низко. Крутихину тоже нравятся эти снимки, но за красотой он, опытный монтажник, видит трудоемкость, а про себя думает и про повышенную опасность. Высота всегда есть высота.
Крутихин пришел на строительство БрАЗа «по традиции» перед большим наступлением и большими переменами.
Оставшиеся корпуса (более половины всех) надо было строить быстрее, чем первые.
К тому времени, после завершения строительства гидростанции он монтировал цеха Братского лесопромышленного комплекса, съездил в длительные командировки на Красноярскую и Зейскую ГЭС. Две последние стройки были очень интересны, но расставание с Братском обычно легкому на подъем Аркадию Степановичу оказалось вдруг мучительным. И возвратясь домой (а теперь только Братск Крутихин считал домом), он решает: перейти из «Гидромонтажа», с которым была связана вся его предыдущая кочевая жизнь, в «Братскгэсстрой».
— Приезжаю домой,—вспоминает Крутихин,—а мой старший, Саша, быстрее баян в руки. Папа, я тебе песню новую сыграю и спою. Пахмутова, Добронравов и Гребенников написали. Послушал, очень хорошая песня, но какая-то грустная. Спрашиваю: как называется?—«Прощание с Братском». Нет, мои дорогие потомственные братчане из Москвы, рано это делать. Прощания не будет!
А через несколько дней приятель и помощник Крутихина Петр Загородний, бывший матрос, сказал: «Вижу, Степаныч, якорь в Братске бросаешь, на вечную стоянку швартуешься».
Некоторые «кадровые» братчане, прикипевшие к гидростройкам, свысока смотрели на строительство лесопромышленного комплекса и алюминиевого завода—«Променять котлован? Ни за что! На наш век ГЭС хватит».
Крутихин первый раз выступил на собрании «не по делу» (таково было их мнение).
— Я специально готовился, чтобы сказать всем, кто собрался в путь, что значит для нас, я подчеркиваю—для нас с вами, строительство лесопромышленного комплекса и алюминиевого завода. Давайте вспомним: в последний предвоенный год наша страна произвела 520 тысяч тонн целлюлозы. Это значит, половину того, что будет давать Братский комплекс. Отечественной кордной целлюлозы, необходимой для авиации и автомобилестроения, у нас пока нет. Но ее скоро получат в Братске. А теперь о БрАЗе. Наверное, не каждый знает, я сам об этом прочитал только недавно, было время, когда капиталисты установили нам эмбарго на продажу алюминия. Мы получили собственный. Его нам с каждым годом требуется все больше. А что это за необходимый металл, знает, наверно, каждый ребенок.
Если все, что я сказал, покажется вам, ребята, высокими материями, то задайте себе простой вопрос: для чего вообще строилась Братская ГЭС? Ведь не сама для себя, а чтобы питать энергией промышленность, которую предстоит в Братске развивать!
…Первый день в своей новой бригаде Крутихин работал один. Привез трактором вагончик, аккуратно написал и развесил «визитные карточки». На следующее утро пришли из «старой» Петр Загородний и Александр Крайнев—главные помощники на строительстве цеха анодной массы БрАЗа. Две недели проработали втроем. И уж на что был мастит бригадир Крутихин, больше никого из «золотого фонда» он не получил. Да, собственно, и не просил. Наоборот, он приглашал в бригаду тех, кто по тем или иным причинам плохо приживался на стройке.
Вот Саша Пузиков. Парнишка относился к разряду трудных, школу «закончил» седьмым классом. Несовершеннолетнего сына привел на стройку отец, монтажник Виктор Пузиков. Думал, будет Сашка рядом, повзрослеет, да и делу научится. Но переоценил свои возможности старший Пузиков, не менялся сын. Наблюдая это, Крутихин предложил: давай, Виктор, я возьму Александра к себе, в новую бригаду.
Вечером Клавдия Александровна, придя с работы, застала мужа за книгой из своей библиотечки.
— Ты что, Крутихин, педагогику решил изучать?
— Надо, Клава,—с улыбкой ответил Аркадий Степанович и попросил жену,—мне нужна твоя помощь, поделись опытом, двадцать лет в школе преподаешь.
Так появился четкий план. Крутихин подбирал Саше Пузикову на стройке наиболее интересную и все усложняющуюся работу. Вечерами заходил в школу, где его подопечный стал учиться в 8-м классе. Да и просто свободное время уделял парню. Конечно, не вдруг, а постепенно Саша Пузиков менял свое отношение к делу, приобретал настоящую рабочую закалку. Пришло время—бригада торжественно проводила Александра в армию. Аркадий Степанович говорил на прощание:
— Уверены, что не подведешь. Пиши о своих делах, а мы тебе о своих. Не настаиваем, но ждем после службы к себе.
— Не сомневаюсь,—сказал Пузиков-старший,—сын вернется в бригаду Крутихина. А вот Виктор Шишкин, наоборот, расстался с бригадой. Старательный, высококвалифицированный монтажник закончил техникум. Крутихин первым поздравил его:
— Виктор, ты знаешь, что нужен бригаде. Но твои знания необходимы и всему нашему управлению. Поэтому не держу. Переходи мастером на промбазу. Пора становиться командиром. А пример Шишкина,—Крутихин обвел взглядом бригаду,—должен найти последователей. Толе Мищуку и Жене Федорову надо тоже в техникум пойти учиться.
- Фото с сайта www.lyubeznyj.narod.ru
Постепенно очень разные по характерам люди становились «бригадой Крутихина», которая через два года после своего образования добилась звания коллектива коммунистического труда, первого места в социалистическом соревновании среди строителей БрАЗа. Почти все из двадцати членов сегодняшней бригады Крутихина владеют двумя-тремя смежными профессиями, активно занимаются рационализаторством. Девятую пятилетку монтажники выполнили за четыре с половиной года. Нынешние обязательства: план 1977 года—к 5 декабря. Цифры, может быть, на первый взгляд негромкие. Однако даются они нелегко и свидетельствуют о том, что бригада ничего не оставляет «про запас». Крупные резервы давно пошли в дело, остались малые, которые, бывает, быстро-то и не отыщешь. Однако есть у Крутихина «секреты», организационные приемы, открытые им еще на ГЭС. Начинается смена, и, если работы мелкие, Крутихин достает стопочку аккуратных листочков, приготовленных загодя. Посидел над заданиями бригадир, подумал, все распределил. Пятнадцать минут—и звенья уже работают. «Текущую заочную планерку»—назовем это так—переняли и другие бригадиры. Раз в месяц бригадиры управления строительства БрАЗа собираются на заседание Совета бригадиров. Вот они рассаживаются за столом: покладистый, уравновешенный Георгий Ильиных, стремительный Виктор Фенев, прямой в суждениях Иван Сотников, резковатый Анатолий Сутягин… А возглавляет совет строителей вот уже четыре года Аркадий Крутихин. Кому же, как не бригадирам, хозяйничать на громадном объекте? В открытом принципиальном разговоре рождаются важные решения.
Вот, например, вопросы соцсоревнования.
В строительстве, чтобы измерить производительность труда, обычно применяется так называемый стоимостный метод. В бригадах же итоги работы оцениваются процентом выполнения норм выработки. В конце месяца в отчетных документах почти всех низовых подразделений красуются уверенные 120—140%.
А в действительности…
Отдел труда и зарплаты «выдал» (ЭВМ считает!) данные, постройком подвел итоги: «Крутихин—третье место». Для молодой бригады неплохо, но Аркадий Степанович чувствовал себя неуютно. Процент перевыполнения в тот месяц отнюдь не иллюстрировал реальные объемы работы.
Практически в структуре выполняемых операций обычно 20—30 процентов приходятся на «необъемные работы», например на перемещение конструкций и материалов с места на место. Про свою бригаду Крутихин точно знал, что конструкции больше ездили по земле, чем взлетали вверх, и поэтому поинтересовался, а как дела у бетонщиков? Аналогичная картина — несколько десятков уложенных кубометров, остальное—«складирование». А процент у всех за сотню!
После обсуждения на Совете решили: надо считать объемы в натуральных показателях. В соревновании появился четкий, определенный ориентир, теперь уже «за процент» не скроешься.
Натуральные измерители стали основным показателем оценки итогов соцсоревнования сначала в линейных подразделениях, а теперь во всем 70-тысячном коллективе «Братскгэсстроя».
Строительство БрАЗа в девятой пятилетке подверглось коренной перестройке, резервы искались в укрупнении конструкций, соединении их в блоки. Десятки оригинальных приспособлений появились у строителей всех специальностей.
Взять привычную монтажную работу—установку подкрановых путей в цехах. На первых корпусах их монтировали поэлементно, участками по шесть метров длиной. При этом приходилось выполнять 180 различных крепежных операций на пятнадцатиметровой высоте, пользуясь всевозможными лестницами, люльками и т. д. Творческая группа рабочих и инженеров, в которую входил и Аркадий Степанович разработали новую технологию монтажа подкрановых балок—укрупненными секциями.
Теперь рабочий день бригада Крутихина начинала на базе комплектации, где изготовили специальный стенд, на который одновременно устанавливали 66 метров подкрановых балок. Здесь же нанизывались крепежные детали, площадки ограждения, навесное оборудование. Техническая инспекция проверяла качество на месте сборки, а ведь раньше на высоте приходилось осматривать до 800 элементов. А тут оставалось лишь мощными кранами поднять укрупненный блок и установить его. Помогали в этом деле специальные передвижные подмостки со сварочным оборудованием и освещением.
Давайте сравним: на устройство стенда-приспособления было истрачено 4 тысячи рублей, 11 кубометров неликвидного сборного железобетона, 2,5 тонны металлоконструкций, несколько кубометров пиломатериалов и 49 человеко-дней. А эффективность нового метода монтажа (только по одной приведенной операции) дала такие результаты: на восьми корпусах экономия составила 25,6 тысячи рублей, 250 человеко-дней. Производительность труда по сравнению с поэлементным монтажом выросла в 2,6 раза.
Для чего я так подробно привожу одну из рядовых монтажных операций, встречающихся почти на каждой стройке?
Мне думается, что она наглядно иллюстрирует современный подход к организации и технологии строительного производства, научно-техническую революцию в действии. Замечу, что «укрупненка» стала доминирующей на всех этапах и всех операциях строительства.
— В проектах Братского алюминиевого завода,—с инженерной компетентностью рассказывает Аркадий Степанович,—заложены конструктивные решения, которые обеспечивают высокую индустриализацию и механизацию работ. Мы достигли коэффициента сборности более 80 процентов. Это значительно превышает средние показатели по стране. На основе хорошо развитой производственной базы мы смогли организовать отлаженный индустриальный поток. Он способствовал значительному опережению сроков ввода мощностей, предусмотренных планом. — Вот поэтому я чаще встречал Вас внизу, а не на высоте? — Совершенно верно. Строительство шло широким фронтом, с большой степенью совмещения, со строгим соблюдением сетевого графика. В основу технологии сооружения корпусов электролиза была заложена задача: быстрее создать плацдарм под монтаж технологического оборудования…
И чтобы завершить картину, еще немного цифр. За прошедшее пятилетие в среднем на различных видах работ производительность труда выросла в 1,36—2,2 раза, а планировались 37 процентов…
Вот, пожалуй, и все, что рассказал мне о своей жизни Аркадий Крутихин, строитель легендарного Братска.
И прибавил:
Я никогда не совершал ничего выдающегося, просто старался всегда и везде, все без исключения. Делать хорошо.
***
…Пожилой человек подошел к скромному обелиску. Смолкла английская и русская речь, наступила тишина, и лишь, как всегда, потрескивали провода линий высокого напряжения. Братская ГЭС трудилась с полной нагрузкой.
Крутихин узнал его—это был американец Уолкер Сислер, президент всемирно известной электротехнической фирмы «Детройт Эдисон компани». Первый раз Крутихин увидел Сислера в Братске весною 1959 года на перекрытии Ангары. Увидел рядом со знаменитым Иваном Ивановичем Наймушиным, начальником строительства, с которым Крутихин работал еще на Камской ГЭС. Несколько лет назад Иван Иванович трагически погиб в авиакатастрофе. И вот теперь почти двадцать тысяч километров вез Сислер венок на его могилу.
— Наймушин,—сказал Уолкер Сислер,—был выдающимся гидростроителем. Всякий раз, когда я бываю в Братске, я еще и еще раз убеждаюсь, что ваша гидроэлектростанция остается одной из самых замечательных в мире, это большое достижение инженерной мысли. Таково мнение и моих опытных коллег из разных стран, которые были со мной в этой поездке. Очень важно, что Братская станция, вырабатывающая огромное количество энергии, содействует социальному прогрессу, удовлетворению потребностей людей. Она позволила развить в этом краю алюминиевую, лесохимическую и другие отрасли промышленности, помогла преобразить его…
Когда мы остались одни, Крутихин попросил включить диктофон и еще раз внимательно прослушал запись. Это было не простое любопытство. Ведь он прошел все стройки Братска…
А Сислер не сразу склонился к таким вот словам.
Крутихин помнил, что в 59-м году на перекрытие Сислер приезжал вместе со своим известным соотечественником Авереллом Гарриманом. Бывший посол Соединенных Штатов Америки в Советском Союзе сразу«принял» и понял Сибирь, заявив: современный человек, побывавший в Советском Союзе, но не видевший Братска, должен считать, что оставил пробел в своем образовании.
Сислер воздержался тогда от высказываний. Он признал приоритет русских в области гидростроения, когда приехал второй раз, в 1963 году. А спустя семь лет, в третий раз посетив Братск, Уолкер Сислер написал в книге Почетных посетителей: «…поражен превосходной добротностью искусства проекта и строительства». Итак, заканчивалось наше путешествие «рабочим маршрутом минувших дней».
…Стоит во всей красе Братская ГЭС, поднялись корпуса лесопромышленного комплекса и алюминиевого завода. Этажи домов, сосны, солнце и море—современный социалистический город Братск.
— Пятьсот коммунистов составили первый десант строителей,—вспомнился мне разговор с первым секретарем Братского горкома партии, делегатом XXV съезда КПСС Виктором Александровичем Тарасовым.—Этот передовой отряд с каждым годом множился и креп. Пятитонный самосвал, пятидесятисильный бульдозер и твердая уверенность, что создается прекрасное,—вот с чего начинался Братск. Сегодня предприятия молодого города выпускают в год продукции на 1 миллиард 300 миллионов рублей. Для сравнения: на эти средства можно построить два таких гиганта, как Братская ГЭС. Продукты лесохимии и электролиза алюминия поставляются более чем в 20 государств мира. Думается, коммунист Крутихин с полным правом может гордиться, ведь он строил эти предприятия. Но коммунист Крутихин одновременно чувствует и ответственность, лежащую на нем. Это видно по результатам работы его бригады, по тому, как он относится к любому делу, отданному в его руки, руки строителя.
Источник: сайт ПОСЛЕДНИЕ ГЕРОИ
Дополнительно: КРУТИХИН АРКАДИЙ СТЕПАНОВИЧ. Биография
Данный материал доступен в соответствии с лицензией Creative Commons Attribution 2.5
ПОДЕЛИСЬ С ДРУГОМ!
ВНИМАНИЕ! Комментарии читателей сайта являются мнениями лиц их написавших, и могут не совпадать с мнением редакции. Редакция оставляет за собой право удалять любые комментарии с сайта или редактировать их в любой момент. Запрещено публиковать комментарии содержащие оскорбления личного, религиозного, национального, политического характера, или нарушающие иные требования законодательства РФ. Нажатие кнопки «Оставить комментарий» означает что вы принимаете эти условия и обязуетесь их выполнять.
Если у Вас есть дополнения и поправки или Вы хотите разместить на сайте «Имена Братска» биографии Ваших родных и близких — СВЯЖИТЕСЬ С НАМИ!
