ПОВСТАНЕЦ КОНСТАНТИН СЕРЫШЕВ (Автор: Павел МИГАЛЁВ) - ИМЕНА БРАТСКА
ПОВСТАНЕЦ КОНСТАНТИН СЕРЫШЕВ (Автор: Павел МИГАЛЁВ)
Константин Иванович Серышев
Об этом человеке в советское время стало известно широкой публике благодаря очерку «Жатва черного посева», опубликованному сначала в 1977 году в областной газете, а затем в сборнике «Борьба продолжается», посвященном работе чекистов. Автор, в соответствии с идеологической установкой того времени, участников повстанческого движения изобразил исключительно в черном цвете. Даже кулацкие девушки в обязательном порядке мордасты и нахальны, а уж про Константина Серышева и его сподвижников и говорить нечего – истерик, паникер, жестокий убийца..
ОФИЦИАЛЬНАЯ ВЕРСИЯ
Впервые в сводках Иркутского отдела ГПУ фамилия Серышева появилась в начале лета 1930 года. Сильные антисоветские настроения, готовые перерасти в вооруженное выступление, охватили крестьян Братской волости. Во главе недовольных новой властью в деревнях Дубынино, Антоново, Матерая встал Константин Серышев. В Братске, Б.-Мамырях, Ключи-Булак, Шаманово, Большая Када, Николаевском заводе появились свои вожаки.
Иркутские чекисты узнали, что дата восстания назначена на 10 июня. Ночью в этих деревнях было намечено ликвидировать представителей советской власти. Затем, соединившись воедино, двинуться на Братск. После захвата Братска развить наступление на Тулун. Конечная цель – поднять на восстание всю Иркутскую губернию. В бандах на тот момент по данным ГПУ насчитывалось около семисот человек.
Оперативные группы Иркутского окружного отдела ГПУ приступили к арестам по деревням. Им удалось обезвредить большинство руководителей вооруженных подразделений повстанцев, но до Константина Серышева добраться они не смогли.
Деревня Антоново
В ночь на 10 июня в деревне Дубынино крестьяне взялись за оружие. С рассветом они направились в Антоново – «вотчину Серышева». На следующий день Константин Серышев приказал своим людям, ускоренным шагом двигаться на Братск. Отряды повстанцев имели численность около двухсот бойцов, были вооружены охотничьими ружьями, винтовками, двумя станковыми и тремя ручными пулеметами, имели небольшое количество гранат. Везли с собой обоз с награбленными добром.
В полдень 11 июня они были встречены заградительными отрядами ГПУ и, не выдержав двухчасового боя, стали отступать. Потеряв много убитыми, за ночь откатились в район, «подопечный» Серышеву, и затаились по деревням Антоново, Московской, Матерой. В деревне Матерой Константин Серышев принял свой последний бой и погиб 26 июня 1930 года. Главарь банды Константин Серышев был найден убитым на крыльце своей «ставки» в деревне Матерая. После этого, как указывалось в отчете чекистов, участники банд – кулаки, убийцы и прочий уголовный элемент были преданы суду. Учитывая чистосердечное раскаянье, остальные участники банд, мужчины и женщины, были помилованы и под заверения родственников отпущены на свободу.
На самом деле арестованных всю ночь держали на полу Дубынинского сельсовета, а потом увезли. Больше о них никто и ничего не слышал. Уже в наши дни родственники арестованных пытались найти их имена в книге «Жертвы политических репрессий в Восточной Сибири» — напрасно. Имена тех, кто был связан с Константином Серышевым, словно вытравили из истории, и только память крови сохраняет их.
ЛИЧНОСТЬ И ХАРАКТЕР. МУЖ И ОТЕЦ
Дети, внуки и правнуки Тихона и Анисьи Серышевых
На Ангаре, недалеко от Братска, существовал когда-то крупный остров Антоново и селение с одноименным названием в 45 дворов. Жил там Тихон Филиппович Серышев, человек предприимчивый и по тому времени богатый. Занимался он торговлей зерном, рыбой, пушниной, имел свой постоялый двор, но наемных работников не держал.
От Тихона Филипповича и его жены Анисьи пошла большая семья – четыре сына и две дочери. Дочерей называл Аннами, а сыновей — Иванами и различали их только по прозвищам: Иван Большак (старший), Иван Зеленовый, Иван Ширша и Иван Малышев (младший). Два Ивана – Малышев и Ширша, получивший прозвище то ли из-за особой прически, то ли из-за головного убора, были богатыми. А Зеленовый (получивший прозвище за зеленый полушубок) и Большак – бедными.
Серышев Иван Тихонович (Ширяев) и Наталья Петровна с внуком Костей, сыном повстанца (1937 год)
Иван Ширша женился на местной девушке Наталье. Но они не могли иметь собственных детей и усыновили пятилетнего племянника Костю из деревни Бурнино. Это был будущий «бандит» Константин Серышев.
Вся жизнь Константина Ивановича была построена на преодолении каких-то барьеров – психологических, социальных. Ребенком шести лет, с очень ранимой и впечатлительной натурой, был отдан в другую семью, о чем сам в течение долгих лет не мог забыть. Долго ждал Костя, что за ним приедут родные, но никто назад его так и не позвал. Он жил в чужой семье по принуждению, сопротивляясь и беснуясь. Приемные родители готовы была для Кости с неба звёздочку достать, но он так и не смог полюбить их.
Константин Иванович Серышев с женой Полиной
Повзрослев, Константин влюбился в соседскую девушку Полину (Осипову), дочь однофамильца Афанасия Ефимовича Серышева, и решил, что только с ней он будет счастлив. Не сумев добиться расположения отца к себе, Константин стал действовать по-своему, то ворота его двора дегтем вымажет, указывая этим, что кроме него никто другой Полину замуж не возьмет, то палкой по углам избы колотить станет так, что иконы на божнице подпрыгивали. Афанасий Ефимович сердился на Костю, не выпускал дочь на улицу, но долго сопротивляться не мог. Наконец были засланы сваты и, смягчившись, Афанасий Ефимович выдал свою дочь за Константина.
Любил Константин Полину неистово, носил на руках. Но если в голове у него появлялись какие-то идеи, вытравить это было невозможно даже Полине. Между ними происходил конфликт, перерастающий в ураган, но рано или попозже обязательно все заканчивалось миром.
С сыновьями Костей и Колей, Константин был дружен, как ни один отец в деревенской семье, и когда выходил на улицу, одного брал на руки или сажал на себя верхом, другого вел, взяв за руку. Давнишняя пустота в душе Константина теперь была заполнена. Только теперь он стал осознавать, сколько хорошего для него сделали мама Наталья Петровна и тятя Иван Тихонович.
ПОСЛЕДНИЙ БОЙ ПОВСТАНЦЕВ
Наступил 1929 год, трагическое для деревни время. Константин воспринял это очень эмоционально и, как оказалось, безрассудно. Возглавил восстание. Такой поступок был в его характере. Это не жердями махаться и не в кулачных боях состязаться, но он никогда никому ничего не уступит. Ни клочка земли своей, ни коня своего, ни собаки. За его плечами семья и он, как настоящий мужик, обязан ее защищать.
Незадолго до раскулачивания в сельсоветы пришло указание определить материальное положение крестьян. Многие по простоте душевной не скрывали своего достатка, а некоторые, стесняясь бедности, даже приписывали себе лишнее. Бедняки объявляли себя середняками, а тех, уже без их ведома, записывали в кулаки. В семьях, не отличавшихся особым достатком, заговорили: «А что мы, хуже других? Давайте запишемся в середняки». Не раз битые жизнью деды укорили гордецов: «Их смешки залезут еще им в кишки».
Так и случилось. Уже в январе 1929 года на предвыборных собраниях крестьяне роптали: «Сельсовет своей работой обслуживает только бедняков, организует какие-то бедняцкие машинные товарищества, скидывает налог с них. Мы все избирали председателя сельсовета, так ты и всех должен защищать. А ты разбил нас на группы: на бедняков, на середняков, на зажиточных. Просто беда, налогами задавили».
В «Жатве черного посева» история последнего похода и гибели Серышева рассказана подробно: «В Анчеряково Серышев приказал ускоренным темпом двигаться на Братск. В полдень все три колонны были встречены заградительными отрядами ОГПУ. Не выдержав двухчасового боя, бандиты стали отступать. Потеряв половину убитыми, за ночь откатились в район, «подопечный» Серышеву и затаились по деревням Антонова, Московская, Матерая. Серышев спешно готовил Матерую к обороне». И далее описывается его смерть, больше похожая на художественный вымысел.
Убит он не был. Последующие события развивались примерно следующим образом. Отряд Серышева пришел из Дубынино и направлялся в Падун. В Антоново отряд встречали с почестями, как своих защитников и провожали песнями. Когда отряд вышел за поскотину, показались красноармейцы. Началась стрельба. Повстанцы бросились врассыпную, кто отстреливался, кто пытался скрыться, но большая часть отряда была арестована. Серышеву удалось ускакать на коне. Он переправился через Ангару и затаился вблизи Антонова на своем зимовье на Мудроме. Скрываясь на заимке, Константин часто выходил на берег напротив деревни и слышал через речку голоса родных. Видел, как Полина стирает, а рядом с ней на берегу бегают их дети. Полина навещала мужа в зимовье, носила еду. Приходил еще один земляк и упрашивал Константина прийти с повинной. Но атаман ответил: «Ты, дедушка, уходи, я все равно не дамся». Не тот был человек, чтобы сдаваться.
Вскоре чекисты по доносу выследили Константина. На призыв сдаться в зимовье раздался выстрел. Очевидцем происшедшего был старик из деревни Антоново, которому было приказано выманить Серышева из зимовья. Так оборвалась жизнь этого своеобразного и неординарного человека.
ЭПИЛОГ
Иван Тихонович Серышев (Малышев) и Анастасия Деонисовна в 1937 году
Несмотря на то, что деревню за связь с Серышевым перетрясли с ног до головы, жизнь в ней шла своим чередом. Островитяне, как и в былые годы, сеяли хлеб и держали скот, теперь уж колхозный. Злобу на новую власть мало кто держал и не потому, что забыли злодеяния, просто такова природа русского человека. Вскоре после гибели мужа Полина с детьми, к которым привязалось клеймо «бандитское отродье», уехала из деревни, но она поддерживала отношения с родственниками до последнего дня и приезжала в гости уже после затопления деревни в Братск.
Ненадолго задержались в Антоновой и другие Серышевы. Ивана Малышева расстреляли в 1938 году, а дом отдали под школу. Его сына Александра, двоюродного брата Константина, хотели расстрелять, как злостного врага советской власти, пытали, посадили в тюрьму, а в годы войны отправили на передовую. После войны он уехал в Иркутск, выучился и работал врачом-рентгенологом. Другой двоюродный брат, Василий, по инвалидности арестован не был, и единственный из братьев остался в деревне. В 50-х ему вернули богатый отцовский дом. Две их тетки Анны уехали в Москву.
Сведения о родных детях Константина Серышева противоречивы и незначительны. Одни говорят, что жили в Иркутске, потом в Братске. Кто-то утверждал, что жизнь у них не сложилась – крепко пили, сидели в тюрьме. Другие, напротив, уверяли, что все «вышли в люди».
Автор: Павел МИГАЛЁВ
Источник: Народная газета Прибайкалья «День Сибири» (№6(98) Февраль 2013)
Исходные фотографии любезно предоставлены Сергеем Маслаковым
ДОПОЛНЕНИЕ:
Годами терпевшие всяческие притеснения властей, повстанцы жестоко расправлялись с ее представителями. Так, например, в селе Дубынино ими были арестованы восемь комсомольцев. На глазах односельчан их загнали в реку Ангару, по которой шел лед, и расстреляли. Население сел и деревень на территории, которых действовали повстанцы, всячески их поддерживало. В подтверждение этому можно привести слова старейшего учителя г. Братска — Нагорного М.П., опубликовавшего свои воспоминания «Мое участие в коллективизации». В одной из глав автор описывает ликвидацию отряда Серышева: «Мужики лодок не дают, с боем сами насобирали всякие и поплыли. Отплыли от Антоново 3-4 км., вдруг сзади нас на острове зарево — солома горит. Преображенский говорит: «Это сигнал банде, чтоб убирались из Дубынино.» Так и есть…». По словам Нагорного М.П. отряд Серышева насчитывал не менее 40 человек и был разгромлен прибывшими из Иркутска солдатами.
В одном лишь списке граждан Братского района погибших в мае 1933 года от рук повстанцев из отряда Балакирева (другая фамилия-Пожидаев) имена и фамилии 32-х человек, в том числе и Н.А.Вдовина – начальника отряда ОГПУ. Он вместе с комсомольцем П. Муратовым около деревни Верхне-Суворово попал в засаду, когда ехал разведать маршрут движения повстанцев. Убили их с особой жестокостью, четвертовав, отрубив головы и сбросив в прорубь. Предводитель повстанцев – Балакирев являлся бывшим полковником генерального штаба царской армии. Его отряд действовал в верховьях Ангары и состоял из разных слоев крестьянства. В селе Громы ими были расстреляны 17 человек- весь советский актив. Об озлобленности восставших свидетельствует, например, такой факт. Павел Филиппов – комсомолец-избач, которому на тот момент было всего 16 лет, во время расстрела активистов был лишь ранен,- его успел заслонить отец. Когда юноша очнулся, он был тут же добит своим односельчанином, оставленным повстанцами для охраны трупов от родственников. Односельчанин этот приходился ему двоюродным дядей. Во время восстания в Братске вводилось военное положение, коммунисты и комсомольцы мобилизовывались для его подавления.» (источник: Ступак Г. Е. Документы госархива г. Братска о репрессиях среди крестьян // Отечественные архивы. 1994. № 4
Ещё по теме: РОДОСЛОВНАЯ ПОВСТАНЦА КОНСТАНТИНА СЕРЫШЕВА
ВНИМАНИЕ! Комментарии читателей сайта являются мнениями лиц их написавших, и могут не совпадать с мнением редакции. Редакция оставляет за собой право удалять любые комментарии с сайта или редактировать их в любой момент. Запрещено публиковать комментарии содержащие оскорбления личного, религиозного, национального, политического характера, или нарушающие иные требования законодательства РФ. Нажатие кнопки «Оставить комментарий» означает что вы принимаете эти условия и обязуетесь их выполнять.
