В ПАМЯТЬ О ЖЕННИ КОВАЛЕВОЙ - ИМЕНА БРАТСКА
В ПАМЯТЬ О ЖЕННИ КОВАЛЕВОЙ
Такой Женни Ковалева приехала в Братск
Сегодня, 1 апреля день рождения Женни Ивановны Ковалёвой. Прошло уже пол-года как ее нет с нами. Она очень сильно болела… Рак… Ее друзья (один из них — Николай Полехин) записали видеописьмо для программы «Пусть говорят», в котором она просила о помощи, но ответа так и не пришло… Она очень надеялась на их помощь… После того как Николай написал письмо в Москву в эту программу, к ней пришли, установили пандус, прислали новую инвалидную коляску…
В последний раз, когда Николай Полехин пришел к ней, то она мне сказала, что ей лучше, что всё у них налаживается, часть денег которые они занимали на похороны её мужа, собрали… Это было примерно за полмесяца до дня ее смерти…
Чтобы почтить ее светлую память мы публикуем статью Сергея Маслакова «Единственная Женни. История любви и бедствий братской поэтессы Женни Ковалевой», опубликованную в газете «Сибирский характер».
Кроме этой статьи мы предлагаем вашему вниманию ту самую уникальную видеозапись: Обращение ЖЕННИ ИВАНОВНЫ КОВАЛЕВОЙ к Стасу Михайлову и Александру Маршалу с просьбой о помощи. Запись сделана 2 апреля 2012 года (за пол-года до смерти) при активном содействии Николая Полехина — близкого ей человека…
«ЕДИНСТВЕННАЯ ЖЕННИ»
ИСТОРИЯ ЛЮБВИ И БЕДСТВИЙ БРАТСКОЙ ПОЭТЕССЫ ЖЕННИ КОВАЛЕВОЙ
С ее именем – Женни — было столько путаницы, хоть новую книгу пиши. Почему ее так назвали, Женни Ивановна и сама не знает. Отца у нее не было, мама погибла, когда ей было всего пять лет, — так что и спросить-то не у кого: почему меня так назвали? В детстве ее звали Женька (так она позже назовет второй том своей автобиографической трилогии), а повзрослев, чаще будет откликаться на совсем уж чуждое ей имя Жанна. Даже ее закадычный друг писатель Геннадий Михасенко, составляя сборник стихотворений братских поэтов «И пальцы просятся к перу», назвал ее Жанной. Впрочем, тогда они были еще мало знакомы.
Но нет худа без добра. Благодаря столь редкому имени, если не единственному в своем роде, ее, иголку в стоге сена, оказалось, можно легко найти. До замужества Женни Ивановна носила фамилию Разуваева, и когда друзья ее молодости решили разыскать ее в Братске, то естественно никакой Разуваевой не нашли. Зато нашли Женни. Оказалось, что другойЖенни в Братске не существует. Может, кому-то это покажется перебором, но в Братске не существует не только другой Женни, но и другой такой женщины и человека.
ДЕТСТВО И МОЛОДОСТЬ
Родилась Женни Ивановна в селе Коломенское Воронежской области. Вскоре после ее рождения мама и бабушка, Мария и Арсения Степановна, завербовались на торфоразработки в Ленинградскую область. Мама, никогда не имевшая мужа, вышла, наконец, замуж за Чичерина Григория Васильевича, но началась война, его сразу же призвали на фронт, а уже через месяц пришла похоронка. — Нас успели эвакуировать в Кировскую область, — рассказывает Женни Ивановна. — По дороге родился братишка Витя. На новом месте, под Зуевкой, мама стала работать на железной дороге. На путевой машинной станции. Работа тяжелая, и все бы ничего, но Вите было всего лишь четыре месяца, когда маму поездом убило. До тех пор пока Воронеж не освободили, жили с бабушкой. Однажды ее вызвал начальник колонны и говорит: «Девчонке скоро в школу. Что вы будете с нами в вагончике ездить». Отправились в Воронежскую область. У местных хоть огороды, у нас – ничего. Чтобы выжить, пришлось побираться. Потом уже невмоготу стало, и нас с Витей отправили в детские дома. Витю в один, меня в другой, за семь километров, в село Хреновое…
После детского дома – училище связи в Борисоглебске. Потом распределение в село Олонки Иркутской области, где работала на телеграфе. Потом перевели работать в Шиткино под Тайшет. Почтово-телеграфно-телефонный агент. Отработав положенные четыре года, поехала домой. Думала устроиться где-нибудь в ПТУ, чтобы получить общежитие, ничего не получилось. Потом вычитала объявление: путевая станция набирает рабочих. Тяжелее, каторжнее труда, чем на железной дороге, наверное, нет. Девчонки таскают шпалы, меняют рельсы. Ночь, полночь, снег, сугробы в два метра, все надо чистить. Через год по комсомольской путевки уехала на строительство сахарного завода.
— Однажды группа ребят поехала в лесоустроительную экспедицию в Иркутскую область и я с ними. Они отработали, осенью по домам, а мне некуда. Поехала в Братск. Приехала, пришла к начальнику милиции и говорю: «Мне некуда ехать. Помогите». Он позвонил в узел связи, и меня приняли на работу. Но аппаратура была уже новая, незнакомая, пошла перфолента. Думаю, не справлюсь, и пошла работать на кассу телеграфа.
Рассказывая о своей многотрудной молодости, Женни Ивановна то ли сознательно, то ли стесняясь того, умалчивает о ее романтической составляющей. Впрочем, в своей трилогии она рассказывает об этом легко и просто. Направив свои стопы в сторону, она мечтала увидеть сказочный город, о котором говорит вся страна. И, конечно же, Братскую ГЭС.
— Тогда здесь стояли деревянные домики, — вспоминает Женни Ивановна, — красивые, крашенные. Но больше всего, конечно, интересовала Братская ГЭС. Как сейчас помню, шестого марта 1961 года пошла посмотреть на станцию. В валенках ноги быстро промокли, но, думаю, раз в Братске стою, то и Братская ГЭС где-то рядом. Иду, а тут ребята кубы бетонные на самосвалах возят. Один останавливается: куда идешь. Тогда отношения между людьми были простыми, безбоязненными, я и отвечаю:
— Куда надо, туда и иду.
–А ты знаешь, где ГЭС-то?
– Да здесь где-нибудь за поворотом (а уже темнеть стало).
— Тридцать семь километров до ГЭС. Садись. Только когда будем заезжать на площадку, пригнись, чтоб не видно было.
Подъехали. Женни уткнулась лицом в коленки и подумала с гордостью: «Надо же, в перекрытии Ангары участвую».
Иван Ильич — муж Женни Ивановны
ИВАН ИЛЬИЧ
Женни Ивановне было уже 23, и ее все чаще стали посещать мысли о замужестве: девчонки-то вон уже все повыскакивали. Кавалера долго искать не пришлось. В Шиткино, где она раньше работала, за ней ухаживал местный парень Юра Крылов. Предлагал руку и сердце. Что ж, Юра так Юра. Он и сейчас ее ждет. И однажды поехав в Шиткино, дала согласие на брак. Уже и свадьбу наметили, гостей, телеграммы разослали. Поехала в Братск увольняться.
— А я здесь ходила в драмкружок, зашла попрощаться, режиссер меня и спрашивает: «А как же Ваня»? – «Не знаю никакого Ваню». – «А тебя один парень здесь любит»…
И неизвестно, чем бы закончилась эта история, если бы не «помощь» мамы Юры Крылова. В тот день, когда Женни поехала увольняться в Братск, на будущую свекровь напал какой-то стих – ходила по селу и судачила:
— Приехала в одной юбке и уехала в ней…
Юбок у Женни, действительно, было не густо. Но зачем же так — со злостью, с презрением. Она виновата в том, что у нее нет ни отца, ни матери, и бабушка у людей живет? И так ей стало обидно, что Юре Крылову пришлось извиняться перед гостями, а свадебные угощения есть в одиночку.
Иван Ильич Ковалев только-только вернулся из армии, еще нигде не работал, но встретив Женни Ивановну, представился ей как сантехник. Слово ей это было неведомо, и от того она даже заробела. Через неделю после знакомства Иван Ильич повел её в ЗАГС. Собравшиеся здесь подружки Женни шепнули ей на ухо:
— Он кто такой?
— Не знаю, — ответила Женни, — начальник какой-то – сантехник…
В деревне, где она росла, ни в Коломенском, ни в Хреново сантехников не было.
Иван Ильич окажется прекрасным сантехником и покинет этот пост лишь после того, как достигнет шестого наивысшего разряда. Покинет ради дела, которое принесет ему воистину всенародную славу.
— Он у меня человек широкого профиля. – С гордостью за покойного мужа говорит Женни Ивановна. — Из сантехника шестого разряда стал высокопрофессиональным сварщиком. Его посылали даже в институт Патона в Киеве, где осваивал новые виды сварки, а потом применял их на БЛПК. Его портрет там до сих пор висит. Я бывало в Иркутск поеду и специально зайду в дом техники, где висел его огромный портрет. Меня спрашивают: «Вы чего здесь»? – «Да вот пришла на мужа посмотреть. Неделю не виделась»…
— Курил. Пил в меру. В магазине никогда не покупал. У нас в углу фляжечка всегда бормотала. Делал настойки на орехах, на дубовой коре. Спросит: «Выпью 50 грамм»? – «Да кто тебе запрещает. Хочется, налей да выпей»…
— Людей он просто притягивал к себе. Ягодник, грибник, в лесу хорошо ориентировался. Мужики соберутся в лес и его с собой зовут: «Пойдем, тебе делать ничего не надо, мы даже ведро будем твое носить». Помню, как-то выписалась из больницы, он сразу же посадил меня на мотоцикл и в лес повез. Раскинул на полянке одеяло, усадил, а потом полные горсти голубики принес…
— Сколько вы лет прожили?
— А вот в этом году было бы пятьдесят, — у Женни Ивановны срывается голос. – Вот уже год, как его нет, а я еще не научилась без него жить…
— Со мной было плохо, я говорю: «Ваня, я, наверно, ухожу». Он: «А как же я без тебя»? А через полмесяца сам ушел. После инфаркта стал плохо себя чувствовать. Через три дня после выписки его снова позвали в больницу: признали рак легкого. Он все покашливал, но инвалидность была по сердцу. Онколог предложил: давайте отрежем кусочек легкого. Он отказался: у меня не болит ничего. У вас вон резаных пол-коридора сидит…
— В последнее время мы по ночам подолгу разговаривали. Как-то ему стало плохо, матрасик приподнял, потряс, нитроглицерин искал, ничего не нашел (Женни Ивановна всхлипывает), полежал, вроде бы успокоился. Утром я медсестру принимала, он подошел: «Тебе чего приготовить»? – «Да ничего не надо, пару яичек, и все. А сам-то чего будешь кушать»? – «А я уже творожку поел… Ну, ты отдыхай а я пойду». И только я его и видела. Прошел в свою комнату, и всё…
ДРУЗЬЯ И РАБОТА
— Я была председателем ДОСААФ Братского района и училась в Иркутском технологическом техникуме на бухгалтера. Пришлось. Сколько было председателей райкомов ДОСААФ, все по тюрьмам сели из-за своей неграмотности. Сами-то не воровали, но инструктор. Доверят ему собирать деньги по району, а она обманет всех. Я серьезно к этому подошла. Отчетность. Посылаю какие-то документы – копии снимаю. Работала в обществе «Знание». Работала еще секретарем в районной прокуратуре. Окончила народный университет государства и права…
И параллельно с работой Женни Ивановна пишет стихи и прозу. Писала с детства. Деревня, сплошные частушки, утром что-нибудь не так сделаешь, а вечером про тебя уже поют. В детдоме в стенгазету писала. Протянешь кого-нибудь, а потом по шее получишь. В Борисоглебске стала печататься в газетах. Стихи. В Братск приехала – в «Братском лесохимике», в городской газете. Чтобы ни писала, быстро издавали. Такое вот писательское счастье. В 1993 году решила издать сборник, потом еще один, третий. Где-то находила деньги на это.
Среди друзей Женни Ивановны – почти все братские поэты и художники («В одном котле варились»), члены поэтического объединения «Истоки», среди которых Владимир Корнилов, Николай Снегин, Василий Скробот, Юрий Черных, Иннокентий Черемных. Но лучшим другом Женни Ивановны стал уже тогда известный писатель Геннадий Михасенко. История их знакомства началась довольно странным образом и была как бы предопределена, иначе как объяснить тот факт, что однажды, зайдя в букинистический магазин на улице Мира, Женни Ивановна взяла не какую-то другую книгу, а «Кандаурских мальчишек». Рука будто сама потянулась к ней.
— Пришла домой и прочитала книжку одним залпом. Я думала Михасенко московский или иркутский писатель, а он оказался наш, братский. Узнав это, я позвонила ему, и с тех пор мы часто разговаривали по телефону, даже обменивались книгами, но никак не могли встретиться. Произошло это в тот год, когда мэр Иван Невмержицкий собрал у себя представителей творческой интеллигенции города. На коллективном фото я стою рядом с Михасенко.
О смерти Михасенко Женни Ивановна узнает от Владимира и Нины Пановых. Пришли и говорят: «Умер Геннадий». – «С какими вестями вы ко мне пришли! Да я этому никогда не поверю», — воскликнет Женни Ивановна и в тот же день напишет стихотворение на смерть Михасенко, строчки их которого «Он не умер – он ушел в зарю» будут выбиты на памятнике писателя:
Мне о горе проскрипели двери,
Я в ответ: позвольте вам не верить.
Даже дети с колыбели знают:
Сказки никогда не умирают.
Ну, уж если горе приключится,
В тридевятом царстве есть водица.
Сбегают мальчишки, и поверьте,
Принесут ему росу бессмертья.
Даже дети с колыбели знают,
Сказки никогда не умирают.
Вот и я упрямо повторю:
Он не умер – он ушел в зарю.
БОЛЕЗНИ
В трилогии описана жизнь примерно по 1967 год. Все ее тяготы. Но дальнейшая жизнь Женни Ивановны, оставшаяся «за кадром», не менее драматична. Если не более.
— Началось все с сахарного диабета. Пойду сдавать анализы, вроде все нормально, а все признаки диабета. Потом я в Иркутск поехала (я тогда работала в обществе «Знание» и повезла секретные бланки), мне плохо стало, повезли в областную больницу, проверили сахар – 22! Несмотря на явную болезнь, в Братске меня опять на учет не поставили. В 1981 году у меня случился первый инфаркт, и снова сахар пошел вверх. Эндокринолог говорит: люди с таким сахаром без ног остаются, давайте ей инсулин. А я против этого лекарства. Почему, не знаю. Вот хоть на плаху ведите. Зрение уже тогда слабое было, а чтобы сделать укол, надо дольки вымерять. Не держать же мне было при себе кого-то. Дочка тогда отдельно жила. А я себя любимую не уколю.
В 2001 году случился второй инфаркт, в 2006 – третий.
Перед этим – онкологическая болезнь. Врач сказала: теоретически я вам могу сделать операцию, но вы не переживете. Вы посоветуйтесь с родными. Говорю: я не камикадзе. Если сказали, не выживу, так лучше так поживу.
Два года назад удалили ногу. Вскочило что-то на ступне, я думала это шпоры, две сухие болячки. Внучка мне говорит:бабушка иди на обследование, без ног ведь останешься. Я говорю: да, ну. Терапевта вызывать – что он понимает. Оказывается, очень даже хорошо понимает. Вскоре язвы появились. Отлежала в больнице 14 дней. Через 10 дней снова туда – атрофическая язва. Пришлось удалять ногу. С одной ногой все-таки как-то можно жить.Но потом начались проблемы и со второй ногой. Надо ее спасать. Надо колоть сосудорасширяюшие препараты, а при онкологии наоборот сосудосужающие, чтобы приостанавливать кровь… Я как-то спокойно к этому отнеслась и до сих пор уверена, никакого рака у меня нет. Сначала черное пятнышко на пальце, которое стало разрастаться и мокнуть. 27 июля прошлого года отрезали и вторую ногу.
— Хуже всего, что ослепла. Ваню похоронили, дочка стала плохо видеть, ну а я вообще ослепла. Ни читать, ни написать. Для меня это мука.
С внучкой Полиной
ПОМОЩНИКИ
У Женни Ивановны трое детей. Первенец Сережа закончил военное училище, бывал в горячих точках, работал следователем, сейчас живет в Усть-Илимске, Андрей работает на БЛПК плотником, а Наташа, оставив свою работу, ухаживает за мамой.Мама без нее не сможет.
— Я недавно научилась сама вставать, а до этого с боку на бок перевернуться не могла. Только с помощью Наташи. Она и спит рядом со мной, на полу…
Женни Ивановну возмущает тот факт, что ее дочь, занимаясь собственно соцработой круглосуточно, получает всего 1560 рублей, — столько же, как и другие соцработники, которые в отличие от «круглосуточной» Наташи приходят два раза в неделю, часик посидят, и все.
— Прожиточный минимум 6000, что ли, — возмущается Женни Ивановна, — а у нее 1560. Как жить-то? Говорят: у вас пенсия хорошая. Я отвечаю: так это моя же пенсия…
Вынести проблемы Женни Ивановны на Всероссийский уровень решил недавно братский журналист Николай Полехин. Пригласил телевизионщиков (Женни Ивановна, правда, тут же сказала:«Снимать меня можно только через марличку из-за угла»), и те сняли сюжет для программы Андрея Малахова «Пусть говорят».
— Если программа выйдет, то я хотела бы обратиться за помощью к Александру Маршалу и Стасу Михайлову…
Почему именно к ним, Женни Ивановна объяснять не стала. Может, потому что чаще всего их слышит по радио у себя за спиной.
Впрочем, материальный недостаток в семье Женни Ивановны хорошо компенсируют все те же друзья.
Как-то Женни Ивановна пожаловалась своему другу Юрию Розовскому, что из-за слепоты осталась без связи с миром – газет читать не может, а телевизора у нее нет. Розовский, в свою очередь,«пожаловался» своим друзьям: вот, мол, у Женни нет телевизора. Вскоре в квартире Анатолия Казакова, еще одного друга Женни Ивановны, раздался телефонный звонок. Звонила поэтесса и писатель из Кодинска (Красноярский край) Галина Зеленкина:
— Толя, говорят, у Женни Ивановны нет телевизора. Могу помочь. Куда его отправить? Может, в библиотеку Михасенко?
— О, это долгая история. Отправляйте на мой адрес.
Поэтическая встреча.
Буквально на следующий день в квартиру Казакова в Гидростроителе ввалились два кодинских молодца с «ящиком» в руках. К «ящику» какой-то конвертик скотчем приклеен. На конвертике надпись: 1200 рублей от кодинцев.
На следующий день Казаков встал ни свет, ни заря, чтобы доставить груз по назначению. Встанешь позже — в автобус не влезешь с телевизором. В восемь часов в Энергетике его должен был подобрать на своем автомобиле поэт, член союза писателей России Максим Орлов. Казаков прибыл в семь и целый час ждал Орлова. По пути еще нужно было заехать к Михаилу Гурееву, руководителю поэтического клуба «У Сербского». С вечера узнав о «командировке» Казакова, Михаил Глебович попросил, чтобы и от него передали подарок Женни Ивановне, — кролика. Гуреев частенько передает «приветы» Женни Ивановне – то картошка, то кролик (он давно занимается кролиководством), то помидоры соленые, то огурцы. Соленья-варенья Женни Ивановне не раз возил известный даже по Российским меркам поэт Владимир Корнилов.
Да кто только не помогал – поэтессы Эмма Гриб и Александра Федорова, журналист Николай Полехин… Нет, всех не перечислишь. Две поэтессы даже «утку» купили для обезноженной Женни, стойко перенесшей три инфаркта и рак. И всем им Женни Ивановна безмерно благодарна. Одно ее смущает: первого апреля ей исполнилось 75 лет – друзья-то ее поздравили, а вот представители власти забыли. Были бы у нее ноги, сама бы сходила, напомнила. Но нет ног.
Сергей МАСЛАКОВ («Сибирский характер»)
ОБРАЩЕНИЕ ЖЕННИ ИВАНОВНЫ КОВАЛЕВОЙ к Стасу Михайлову и Александру Маршалу с просьбой о помощи. Запись сделана 2 апреля 2012 года при активном содействии Николая Полехина (за полгода до её смерти).
Редакция выражает огромную признательность Сергею Маслакову, Анатолию Казакову и Николаю Полехину за предоставленные материалы и низкий поклон всем-всем за поддержку Женни Ивановны в тяжелое для нее время.
PS. Если Вы хотите узнать больше о Женни Ивановне, прочтите ее БИОГРАФИЮ
Данный материал доступен в соответствии с лицензией
ВНИМАНИЕ! Комментарии читателей сайта являются мнениями лиц их написавших, и могут не совпадать с мнением редакции. Редакция оставляет за собой право удалять любые комментарии с сайта или редактировать их в любой момент. Запрещено публиковать комментарии содержащие оскорбления личного, религиозного, национального, политического характера, или нарушающие иные требования законодательства РФ. Нажатие кнопки «Оставить комментарий» означает что вы принимаете эти условия и обязуетесь их выполнять.
