«Я «НАДЕЖДУ» СТРОИЛ!» - ИМЕНА БРАТСКА
«Я «НАДЕЖДУ» СТРОИЛ!»
ГЕРОЙ СВОЕГО ВРЕМЕНИ
«Я «НАДЕЖДУ» СТРОИЛ!»
Торжественная церемония сдачи второй очереди НМЗ: в руках Анатолия Закопырина 18-килограммовый ключ к «Надежде» (слева – Борис Колесников)
ЧЕЛОВЕК С ФОТОГРАФИИ
Наше знакомство состоялось после выхода в NN статьи о директоре Норильского комбината Борисе Колесникове.
В редакцию позвонил человек и без предисловий сообщил: «Меня зовут Анатолий Закопырин, я у вас в журнале на фотографии – сижу в самолете рядом с Борисом Ивановичем Колесниковым. Я «Надежду» строил и написал об этом книгу, хочу вам ее подарить». Корреспонденты NN сочли, что отказаться от такой встречи накануне 30-летия легендарной «Надежды» было бы просто непрофессионально. Наша беседа вылилась в несколько коротких монологов Анатолия Николаевича о жизни, работе, «Надежде». Их мы и предлагаем вашему вниманию.
ФИНСКИЕ ШТУЧКИ
Закопырин Анатолий Николаевич. Норильск. 2011 год (фото Павла Смертина)
«Надежда» – уникальный проект. Если хотите, то строительство Надеждинского комбината можно сравнить со строительством коммунизма. Последнему, правда, не так повезло в итоге. И начальник у этих двух строительств был один – ЦК. У меня в кабинете стояла «вертушка». Многие меня «дерзким» называли. Это потому, что на дипломатию у меня времени не оставалось, так как за моей спиной был 22-тысячный коллектив строителей и монтажников, ведущих «непрерывный бой». Если возникали проблемы, то я их сразу же ставил на попа.
Вообще меня побаивались. Шефмонтажники, финны, меня точно не любили. У меня до Норильска уже был опыт работы с иностранцами – восемь лет я руководил строительством крупнейших в мире промышленных объектов. Везде было дорогостоящее импортное оборудование и специалисты из Финляндии, Германии, Швеции и США.
Так что финны меня еще до «Надежды» знали. А я знал их «повадки». В Норильске иностранцев было порядка 200 человек. Вели они себя с напускным превосходством. У них был свободный график посещения рабочих мест и объектов и постоянный «кофе». Когда начинали строить «Надежду», команда наших специалистов только набирала силы, и качество работ было еще не на высоте. Финны ловили момент и чувствовали себя господами. Ходили в белых именных касках, в яркой спец одежде с крупными названиями фирм на спинах и только говорили: «это не так, то не эдак», «пленка не та, швы не эти».
Доходило до абсурда. Мои неоднократные попытки их унять поначалу ни к чему не приводили. И так было до тех пор, пока в отдел обработки угля финны не поставили американское оборудование из нержавеющей стали с браком. Попытка исправить брак за наш счет и нашими же руками была мною пресечена. Я доложил о случившемся нашему куратору из ЦК КПСС – министру энергетики СССР Вольскому. Финнам пришлось срочно самолетами везти свое сварочное оборудование, кабельную продукцию, своих рабочих и даже электроды. Это для них было затратным делом, но главное – позорным. Наши строители и монтажники тогда увидели, как работают «они» – рабочие из-за рубежа. А работали они медленно. Правда, качественно и строго «по чертежу».
После такого урока финны изменили свое отношение к советскому строителю и произносили в основном одно только слово – «о’кей». Тогда я только утвердился во мнении, что русский квалифицированный рабочий превосходит иностранных специалистов и широтой знаний, и умением «на месте» находить оптимальное решение. Мы сдали плавцех в эксплуатацию с оценкой «отлично», без недоделок. Такое вообще редко бывает. Подтверждение качеству нашей работы – завод работает уже 30 лет.
ХОРОШЕЕ ОТНОШЕНИЕ К ДЕТЯМ И ТЕАТРУ…
Меня часто спрашивают о самом интересном случае, который произошел со мной на «Надежде». Не знаю, может быть, человеку, не связанному со строительством, это покажется и не смешно, но, я думаю, это классная история с тонким норильским юмором.
Представьте, строительство завода в самом разгаре. Провожу четверговую планерку. За столом около 60 руководителей СМУ и трестов. Вопросов тьма, и все срочные. Получаю записку от директора Норильского драматического театра Бориса Моисеевича Гольмана. В записке он просит слова. Все думают, что-то по существу. Борис Моисеевич встает и говорит, что надо бы помочь отремонтировать здание драмтеатра. Все просто онемели. Тишина, как на реке после удара молнии. У нас тут сдача фундаментов, подливки, шефмонтаж, энергия, краны! А Гольман с ремонтом!
И знаете что… Разве мы могли отказать? Искусство требует жертв. Выделили лучших, сделали ремонт. Еще люблю вспоминать об отношении в Норильске к детям. В чем-то оно, на мой взгляд, схоже с отношением к детям в Японии. Если строили детский сад, то самый яркий и качественный. Если делали спортивный комплекс, то по лучшему проекту.
СТАРЕЙШИЙ ОЛИМПИЙСКИЙ БОЛЕЛЬЩИК
Закопырин Анатолий Николаевич. Норильск. 2011 год (фото Павла Смертина)-2
Я казак из древнего казацкого рода. Родился в Белгородской области. Работать начал в 12 лет пастухом. Пахал, косил и сеял. Своими руками сделал байдарку, два скутера и катер. Мама меня к труду приучила. Редчайшая русская женщина была. Таких уже нет. Она окончила всего три класса земской школы и столько же после училась кройке и шитью в Старом Осколе. В нашем селе рождались ежегодно в среднем 30–40 мальчиков и девочек. Ее просто «замучили» сельские женщины – постоянно просили сшить штаны или рубашку. Мама поступила мудро: она организовала курсы и научила всех желающих шить самостоятельно. Она была очень заботливой и любящей матерью, но поблажек от нее никто не ждал.
В 7 лет она дала мне в руки отвертку, масленку, щетку, ветошь и сказала: «Будешь сам ремонтировать и ухаживать за швейной машинкой». С тех пор у меня была постоянная работа: чистить зубья «Зингера», регулировать натяжение нити и смазывать механизм керосином.
В 1955 году я окончил Харьковский горный институт. Затем была аспирантура Киевской академии строительства и архитектуры. В 1960-м поехал в Сибирь на год, но задержался там на 30 лет. Был в 1991 году в числе «сотни» доверенных лиц при выборах Ельцина президентом России. В августе этого года мне будет «два раза по сорок». У меня есть дети, внуки и правнуки. Семья большая – 17 человек.
Последние четыре года я призер Буковельских игр по горным лыжам. Имею разряды по беговым лыжам, гребле на народной двойке с рулевым и байдарке, стрельбе, водным лыжам. Я уверенно катаюсь на горных лыжах и до сих пор участвую в соревнованиях. Занимаюсь спортом, чтобы держать себя в форме, использовать свои возможности, сострадать, помогать нуждающимся и любить женщин. Кстати, знаете, какое событие я считаю в своей жизни самым ярким? Полет на дельтаплане.
Мечтаю в 2014 году на трассах в Сочи пройти открывающим, как старейший болельщик зимних Олимпиад – был на Играх 1976 года в Инсбруке и 84-го – в Сараево. Надеюсь, что на трассах «Роза Хутор» горнолыжникам «за семьдесят» дадут это сделать.
КАРТОШКА ПО-АСПИРАНТСКИ
Когда я впервые приехал в Норильск, у меня уже к этому моменту был солидный северный стаж. Поэтому города я не испугался. 18 лет работал в Сибири, которая по сравнению с Норильском, конечно же, Сочи. Если там – гнус и мороз, то в Норильске добавились еще полярная ночь, ветер и пурга. Но к климату я приспособился. Жил, как и все. Засовывал маленького Матвея с головой в собственноручно сшитый из войлока русский сапог – «черевичкой» его называл – и к восьми утра вез от дома до детского сада. Вечером его забирала 12-летняя дочь. Жена работала учительницей, и ей было некогда.
Так и жили. Было время, я ел все подряд и много. Ритм моей жизни не позволял разбираться в гастрономии – физическая и умственная работа требовала калорий. Пальчики оближешь, как мы умели готовить в студенческие годы. Берешь русский простой картофель. Режешь крупными ломтями и жаришь на сковороде на сливочном масле. Все. Вкусно, сытно, хорошо. Называли мы это блюдо «картошкой по-аспирантски». Влет уходила, без всяких там «ста грамм».
Я к спиртному вообще плохо отношусь. Например, на моих стройках ни один выпивоха – будь он бригадир или итээровец – не задерживался. Случайно вышло, но сыну своему я с малых лет привил здоровый образ жизни – еще в Норильске. Сидел с приятелем у себя на кухне, разговаривали, коньяку к чаю налили. Тут вижу, Матвей ко мне подходит – он тогда еще совсем маленький был – и тянется к рюмке. Я это дело просек. Отрезал маленький кусочек хлебушка, намазал его горчицей. Дал ему рюмку с капелькой коньяка, он ее сразу же в рот потянул, облизал. Конечно, ему не понравилось. Стоит недовольный. Дал я ему еще и хлеб с горчицей. У Матвея лицо все съежилось, слезы градом хлынули. Стоит морщится, ревет. По-спартански, понимаю. Зато сын у меня никогда в жизни не пил и не курил.
СВОИ В ГОРОДЕ
В Норильск сейчас я езжу по приглашениям, в основном на юбилеи. Спасибо, что не забывают. Последний раз был в мае 2008 года. Поехали покататься на горных лыжах. На подъемнике увидел знакомую физиономию. Понимаю, что знаю человека, но вспомнить имя не могу. Спускаюсь за ним, подъезжаю и говорю: «Молодой человек, вы передо мной не катайтесь». Он опешил и спрашивает: «Почему?». Я: «После вас ехать невозможно, лыжи останавливаются, вы склон песком посыпаете». Шучу я так. Мужчина снимает очки, и я узнаю в нем Михаила Сидорова – механика, начальника кранового участка, толкового организатора и надежного человека. Значит, думаю, остались еще свои в городе.
В Норильске мне повезло общаться с Борисом Колесниковым. Я пытался его поставить на горные лыжи, но так и не смог этого сделать – Борис Иванович предпочтение отдал рыбалке. Тесно общался с директором «Надежды» Вороновым, который, на мой взгляд, довел первую очередь завода «до ума». И, конечно, с Джонсоном Хагажеевым. Он принял «Надежду» после сдачи ее Госкомиссии. Прожженный, грамотный и рисковый эксплуатационник, он смог выжать «финский проект» до предела его возможностей, сделал технологию «Надежды» самой надежной.
СПРАВКА NN
Анатолий Закопырин, кандидат технических наук, заслуженный строитель РСФСР. Награжден орденами Ленина и Трудового Красного Знамени. Руководил строительством и вводом в эксплуатацию Коршуновского горно-обогатительного комбината, Братского лесопромышленного комбината, Надеждинского металлургического завода, началом строительства Курейской ГЭС. Строил Братский алюминиевый завод, Усть-Илимский ЛПК, Богучанскую ГЭС, Нерюнгринскую ГРЭС в Якутии, тепловые станции в Хабаровске, Благовещенске, Николаевске-на-Амуре, Комсомольске-на-Амуре и в Биробиджане.
Записал: Андрей ЧЕРНИЦЫН
Фото: Павел СМЕРТИН
Источник: НОРИЛЬСКИЙ НИКЕЛЬ №3(60) июнь+июль 2011
Данный материал доступен в соответствии с лицензией Creative Commons Attribution 2.5
ПОДЕЛИСЬ С ДРУГОМ!
