ЗАПИСКИ ПАЛОМНИКА - ИМЕНА БРАТСКА
ЗАПИСКИ ПАЛОМНИКА
Братчанин Иван Николаевич Афонин делится впечатлениями от поездки на Афон
Что такое Афон и как туда попадают
АФОН. Фото с сайта «Братск Православный»
Сколько я себя помню, нравилось мне рассказывать другим всякие интересные истории. С годами менялся слог, истории всё больше «обрастали» поучительным смыслом, думаю, не обошлось здесь без влияния школы, где уже с прошлого века (!) подвизаюсь преподавателем истории. Если же рассказываемая мною история ещё и связана с моей биографией, то тут уж меня просто не остановить. Правда, есть одно слабое место: форма изложения должна быть устной. Действительно, могу часами пересказывать анекдоты (забавные и в меру поучительные случаи) из своей жизни, но, стоит попытаться изложить то же самое письменно, и лёгкий рассказ превращается в тяжёлый, изнурительный труд. Вот и о своей паломнической поездке на Афон я рассказывал разным людям, в различных аудиториях уже раз 20, а написать для родной газеты всё руки не доходили. И ведь знал, что придётся писать, даже вёл путевой блокнот, но что-то постоянно мешало взяться за статью.
После трёхмесячной борьбы с вышеизложенной слабостью и постоянных размышлений я обнаружил у себя ещё две «ахиллесовых пяты». Во-первых, каждое паломничество связано с сугубо личными переживаниями, которые не всегда хочется выносить на суд читателей (может быть вовсе не знакомых тебе). А эта поездка была особенной, ведь я путешествовал один и всё пережитое очень сокровенно. Во-вторых, может вам покажется это смешным, но, мне кажется, писать об Афоне, набирая текст на компьютере, есть нарушение гармонии. Чтобы статья получилась настоящей нужно затеплить свечу и, скрепя пером по желтоватому пергаменту, старательно выводить ровные буквицы — вести неспешный диалог с невидимым читателем.
Все перечисленные препятствия и трудности были перечёркнуты всего одним, но зато весомым аргументом. Моё паломничество на Афон было организовано и состоялось благодаря помощи и молитвам многих людей, не отчитаться перед которыми я не имею права. Пускай слово «отчёт» слишком сухое и несколько официальное и, в то же время, оно наиболее точно объясняет смысл данной статьи. Потому, что моя поездка была не мной задумана, не мною она финансировалась, да, и молился я там, в меру своих слабых сил, не только о себе и своих родных. Итак, я предлагаю вашему вниманию краткий отчёт паломника о поездке на Афон.
Как известно, Афон – место особое. Кто из паломников не мечтал попасть в этот благословенный Богом и пресвятой Богородицей уголок земной юдоли? Даже женская половина православного человечества, лишённая возможности посетить его, вожделенно смотрит в сторону этого святого места, силою обстоятельств расположившегося на территории Греции. Побывавшие же там паломники часто воспринимаются ими (женщинами) как люди, прикоснувшиеся к Небу.
Отступление первое – историко-географическое
ВИД НА ПАНТЕЛЕЙМОНОВ МОНАСТЫРЬ. Фото с сайта «Братск Православный»
Полуостров Афон (по-гречески Агион Орос – Святая Гора) расположен в Восточной Греции, на одном из трёх (восточном) выступе п-ова Халкидики. Протяжённость его – около 80 км, ширина – от 8 до 12 км, площадь – около 360 кв. километров. Рельеф полуострова в начале ровный, с небольшими равнинами и низкими холмами. По мере продвижения вглубь полуострова появляются горы, которые поднимаются всё выше и оканчиваются скалистым и крутым Афоном, вздымающимся на высоту 2033 метра над уровнем моря. Почти вся гора, за исключением южного пика и прилегающих к нему скал, покрыта дикой растительностью. И всё это небольшое пространство заселено и обжито монахами, которые являются безраздельными хозяевами на полуострове.
Ещё в X-XI веках в районе Святой Горы сложилась особая административная единица Греции, православное монашеское объединение. В настоящее время на Афоне находятся 20 действующих мужских монастырей, 17 из которых — греческие, 1 русский, 1 сербский, 1 болгарский. Число это неизменно, и согласно Уставной Хартии Святой Горы основание двадцать первого монастыря запрещено. Монастыри господствуют на всём Афоне, территория которого разделена на 20 соответствующих областей. 20-ти монастырям принадлежат также все прочие находящиеся здесь монашеские поселения – скиты, кельи, каливы и пр. Независимость сохраняет только Карея – административный центр, где сосредоточены власти Афонского государства. Кроме того, монастыри считаются самоуправляемыми, поскольку не подчиняются непосредственно никаким церковным властям, кроме Вселенской Патриархии, зависимость от которой является только духовной.
Относительно названия и древнейшей истории Святой Горы существует множество различных легенд и преданий. Древние греки называли весь полуостров Акта (Мыс). Имя Афон носил фракийский гигант, который, согласно одному из преданий, в прадавние времена, во время битвы богов и гигантов метнул всю эту каменную громаду в Посейдона. Существует и другая версия, согласно которой во время грозных сражений гигантомахии Посейдон одержал победу, после чего похоронил мятежного гиганта под огромной скалой.
Мой путь на Афон начался давно, наверное, ещё тогда, когда я родился в семье Афониных. Происхождение нашей фамилии, скорее всего, не связано с греческой святыней, но само созвучие невольно навевает какие-то приятные на слух ассоциации. Однако специально готовиться к поездке на Святую Гору мне пришлось за 3 недели до вылета самолёта в Грецию. Раньше, хоть и мелькала мысль о возможном путешествии, но это представлялось как-то уж слишком нереально.
Ещё до поездки я всё читал и перечитывал книги, статьи, в общем, любую информацию об Афоне. Доводилось и рассказы бывавших там паломников слушать, но, в результате, я твёрдо усвоил лишь то, что случайно попасть на Афон нельзя и, что вернуться оттуда безрезультатно невозможно. Оба эти постулата мне и предстояло проверить на личном опыте.
«Ничего не планируй, всё равно не получится», — наставлял меня мой старый друг и главный организатор всего предприятия перед отъездом на Афон и добавлял: «Богородица всё управит как надо». Ну, думаю, пусть так и будет. В тот момент я всё сильнее ощущал, что от меня мало что зависит. Ещё летом отец Андрей – настоятель нашего храма благословил меня готовиться к поездке, причём все организационные хлопоты и финансовые издержки не должны были меня беспокоить. Далеко в будущее не заглядывая, я, тем не менее, оформил себе новенький заграничный паспорт и смиренно ждал сигнала к отправке. По разного рода причинам, кстати, вполне объективным, ни летом, ни осенью мой вояж не состоялся. Одно утешало: выданный мне паспорт был годен в течение 10 лет. И вот, лишь 7 декабря, мне звонит Пётр – мой друг из Москвы и предлагает странный, на мой взгляд, план. Якобы его начальник оплатит моё паломничество на Афон, если мой начальник письменно его об этом попросит. Вся поездка должна была уложиться в зимние каникулы. Через 2 дня какой-то, практически незнакомый мне, человек, живущий в 4-х тысячах километрах от Братска, прислал 60 тысяч рублей, чтобы я смог поехать на Афон. Фантастика? Чудо? Не знаю.
Отступление второе – нравоучительное
Один человек проделал долгий путь по суше и по морю и явился в пустыню, чтобы увидеть прославленного старца.
— Скажи, какие чудеса творит ваш авва? – спросил он у молодого монаха.
— Смотря что называть чудом, — ответил тот. — У вас принято считать чудом, если Бог исполнит чью-то волю. У нас же считают чудом, если кто-то исполнит волю Бога. (Притча).
За 3 недели, которые оставались до каникул, нужно было получить визу, купить билеты, выучить греческий или хотя бы английский язык, узнать, что может пригодиться паломнику на Святой Горе, прикупить всё необходимое, в том числе евро на мелкие расходы. И, главное, составить хоть какой-нибудь план действий.
Но, как меня и предупреждали, «человек предполагает, а Бог располагает». Греческий язык я выучить не успел, а, так как в школе учил французский, то для меня одинаковой сложностью представляются и греческий и английский языки. По совету бывалых паломников я, расщедрившись, купил зимние кроссовки, в которых, единожды пройдясь (уже на Афоне), думал, что до конца своего путешествия не смогу вообще ничего надеть на ноги. Один из билетов на обратную дорогу мне пришлось обменять потому, что я, рано расслабившись, оказался вместо «Домодедово» во «Внуково» за полчаса до конца регистрации рейса. А на доплату к новому билету ушли все, с такой аккуратностью сэкономленные в чужой стране, евро. Ну, а мой – такой симпатичный, паспорт, отправленный экспресс почтой для получения визы, затерялся где-то в безбрежной Москве.
Однако за три дня до отлёта я был совершенно спокоен. Я сидел в офисе и слушал, как нервничали добрые женщины из турагентства «Спектр», как они не спали ночами, обрывали телефоны московской фирмы и, наконец, нашли мои документы. Там же, в офисе «Спектра», Людмила Николаевна, занимающаяся организацией моего паломничества, предупредила о разных проблемах, которые меня подстерегали в пути. Зима – не лучшее время для посещения Святой Горы – часто штормит, а добраться туда можно преимущественно водным транспортом. Причём, именно в этот период (начало января) группы на Афон не отправляют – межсезонье. Конечно, в глубине души было немного волнительно, но, ведь меня благословили на эту поездку. Да, и всё устраивалось как-то помимо моей воли. Поэтому, пусть никто не едет, а я еду! Такой герой-одиночка. Никто меня не ждёт, а я,бац! Здрасте, я Афонин. И все двери мне открываются…
Часть 2. Пешком по Афону
Видимо неспроста у древних греков боги жили на Олимпе. Любая гора, особенно если она высокая и красивая, притягивает внимание человека и влечёт его в заоблачную высь, или физически, или духовно. В церковно-славянском языке даже есть выражение, говорящее о духовном подъёме вверх, к небу – «вознестись горе». У многих народов символом страны является какая-нибудь горная вершина. Достаточно вспомнить Джомолунгму у жителей Непала или японскую Фудзияму. В священной истории, как Ветхого, так и Нового Заветов, различные горы становились местами важнейших событий: Арарат, Хорив на Синае, Фавор, наконец, Голгофа. В этом ряду духовных высот христианского мира, не последнее место занимает гора Афон.
Перед отправкой на Афон я смутно представлял, в каких монастырях я должен побывать, но восхождение на вершину Афона мне виделось непременным. Однако мой пыл скалолаза быстро остудили. Оказывается, даже летом тропы там едва различимы, а уж зимой перспектива сорваться с горы, не дойдя до вершины, значительно возрастает. Конечно, зима в Греции это совсем не то, что зима в Сибири. Чтобы было понятно, приведу только несколько штрихов: зелёные лавровые заросли; созревшие плоды апельсинов и хурмы; шмели летают, а на грядках стоит не срезанная капуста. И это начало января! Правда, видел я и снег, но издалека — он красиво обрамлял вершину Святой Горы. И, всё же от своей задумки я отказался не сразу, и, при первой возможности, надеялся совершить «паломнический подвиг» – взойти на самый пик и там, в уединении помолиться. Как гласит Евангелие: «В те дни взошел Он на гору помолиться, и пробыл всю ночь в молитве к Богу [Лк. 6, 12]».
Надо отдать должное афонской горе – она прекрасна. Сколько раз я, глядя на неё издали, замирал, любуясь, теша себя надеждой на встречу, хоть и не каждый день красавица отрывала мне свой лик. Но в этот раз не суждено было мне даже приблизиться к Святой Горе, а не то, чтобы подняться на её вершину. Правда, «вознестись горе» можно и не поднимаясь высоко. Дивный Афон даёт для этого много других возможностей. Поэтому, если сильно захочешь, и на то будет воля Божия, то путешествие по тропам Святой Горы будет восхождением к миру горнему.
Афонские дороги
Милостив Господь, Он видит, что в данный момент нужно человеку и ненавязчиво предлагает оптимальный вариант. Тебе нужно найти ответы на свои вопросы? Ищи, но лезь на высокую гору, для тебя и холмы сойдут. Хочешь во славу Божию послужить? Отстоять всю ночную службу после пешего перехода сможешь – вот тебе и «подвиг». И, главное – внимай, «читай» Божьи письмена, знаки и подсказки. Тогда, возможно, и получишь ответы на свои вопросы. Так рассуждая, я неспешно двигался по намеченному не мной маршруту. И ещё старался не своевольничать.
От одного афонского монастыря к другому можно добраться с помощью водного транспорта, но зимой такой способ передвижения очень ненадёжен из-за непогоды. Однако, и летом, и зимой в административный центр Афона – маленький городок Карея, каждое утро стекаются паломники с различных монастырей, где они могут договориться с водителями микроавтобусов о дальнейшем маршруте. Но, если идёшь по дороге на Святой Горе, то целью пути будет не конечный пункт дороги – монастырь, например, а некая истина, или её часть, которую нужно познать в пути. Именно это я, сначала интуитивно почувствовал, а потом узнал на собственном опыте (по крайней мере, так мне показалось). Поэтому я старался меньше передвигаться на автотранспорте и большим дорогам предпочитал тропы.
Тропы на Афоне – это не наши лесные тропинки. Здесь они редко идут горизонтально, чаще вверх или вниз, да ещё сильно извиваясь – горы всё-таки. Но, так как, эти горы обжиты человеком давно, то и внешне они сильно отличаются от лесных тропинок в Сибири. Они, как правило, выложены камнем, иногда по краю сложена аккуратная каменная стенка, видимо, от осыпей. Аккуратные мостики, указатели на перекрёстках, замшелые камни, под ногами шуршит дубовая пожухлая листва, местами разрытая кабанами, над головой шатёр из зелёного леса и синего неба. Иди, и молись. Фотоаппарат я с собой не брал, да, и какая техника сможет передать шум ручья и ветра, щебетанье птиц, широкую панораму гор и моря и непередаваемый запах свежести?
Места эти, хотя и освоены человеком с незапамятных времён и поддерживаются в пригодном состоянии заботливыми руками, всё же довольно дикие, а кое-где и опасные. Правда, страха я не испытывал, не смотря на то, что все пешие переходы совершал в полном одиночестве и дороги выбирал поглуше. Потому что, во-первых, самые опасные места в это своё посещение Афона, думаю, я не увидел. Во-вторых, даже моей слабой веры хватило понять: Господь и Пресвятая Богородица здесь, рядом и меня не оставят, а, в-третьих, красота такая кругом, что поневоле забываешь о страхе. Эти места как-то по особенному величественны даже во время непогоды, а мне довелось блуждать по афонским лесам в дождь при штормовом ветре. Тогда я шёл, молился и боялся лишь не понять того, для чего Бог создал мне именно такой антураж.
Есть у афонских дорог одно, главное отличие от тех путей, по которым мы блуждаем в обыденной жизни. Не знаю, как это объяснить, но, казалось, что, ступая по дорожным камням Святой Горы, чувствуешь как они намолены. Подумать только, уже тысячу лет целый сонм святых подвижников веры православной творил молитву здесь, на этом мизерном пятачке! Но то, что кажется мелким по земным меркам, является огромным по меркам небесным. Десять веков не ступала нога ни одной женщины на эту благословенную землю, а, стало быть, ни одна Евина наследница не могла отвлечь потомков Адама от спасительных молитвенных трудов. Лишь одной Деве здесь всегда рады и отдают Ей должное почтение все жители Святой Горы, да, и сама Гора – Её удел, престол Пресвятой Богородицы. Поэтому ходить по афонским дорогам можно только с молитвой. Хотя, по здравому рассуждению, скажите, разве повседневные наши пути-дороги могут быть счастливо пройдены без молитв? Но ведь надо уехать из дома за тридевять земель, чтобы это осознать и прочувствовать.
Ещё что интересно в паломничестве по Святой Горе, и это отмечено не только мною, но и другими паломниками, не смотря на усталость после многочасовых скитаний, вполне хватает сил на длинные бдения в храме. А, как известно, церковные службы у монахов святогорцев длятся в среднем 4-7 часов ночью и от 1-го до 3-х часов вечером (бывают и длиннее, но я таких не застал). Я же взял себе за правило выстаивать все монастырские службы в течение недели своего пребывания на Афоне, что мне почти удалось.
Нужно добавить к этому, что я как-то нереально сильно натёр ноги уже на второй день своего путешествия по Святой Горе и был уверен, что на этом мои пешеходные прогулки бездарно закончились. Но, удивительное дело — каждое новое утро у меня были готовы «новые ноги», то есть, я мог опять часами ходить по неровным афонским дорогам и тропам, притом, что болячки мои оставались при мне (из 5-ти посиневших 3 ногтя потом сошли и обе пятки с двух сторон покрылись волдырями). Объяснение сему факту, если хотите, придумайте сами.
О диких кабанах, шакалах и других животных
Как я уже говорил, хождения мои совершались в одиночку, «суровой» греческой зимой. И ни разу не встретились мне другие пешеходы (только иногда автомобили на широких дорогах), поэтому шансы мои на встречу с дикими обитателями леса были высоки. Зимой ядовитые змеи, которых, говорят, на Афоне в изобилии, попадаются редко. Но зато я готов был к встрече с шакалами, о которых мне рассказывали старожилы и с кабанами, следы деятельности которых были видны повсюду. Увы, мне «не повезло». И всё же встретиться с животными мне довелось, правда, с домашними.
Как-то проходя мимо одинокого строения, мне бросилась в глаза вывеска, где изображалась злая собака. То здание я обошёл, но немного пройдя, увидел, метрах в 50-ти, перед собой, как из зарослей вышел на дорогу огромный ротвейлер. Меня сразу осенило: это тот самый пёс, видимо, сорвавшийся с цепи (он был с ошейником). Понятно, что Господь попустил появиться этому людоеду на моём пути за мои грехи. Что мне оставалось делать? Опустить глаза долу, мысленно же возопить к Пречистой Заступнице, может я тогда поминал святителя Николая, покровителя всех путешественников, точно не помню. Но, когда я приблизился к своему визави, он, даже не удостоив меня взглядом, скрылся в кустах. Можно было не упоминать о подобном, в общем-то, рядовом инциденте, но, согласитесь, для одинокого путника в лесу чужой страны встреча с любым живым существом – событие. Хотя, чужим называть Афон, конечно же, нельзя. Кажется, что даже животные там по-особому мудры и смиренны. Вот, например, рассказ о «православном» коте.
Случай этот произошёл на окраине Кареи, где я, отправляясь в очередной пеший переход, купил в пекарне каравай хлеба и укладывал его в рюкзак. Тут-то и возник возле меня весьма шустрый котик и, судя по худобе, голодный. Был рождественский пост, поэтому в рюкзаке моём был скромный набор паломника: хлеб, орехи и вода. Но котейка так активно выражал своё желание чего-нибудь перекусить, что я рискнул предложить ему кусочек свежего хлеба. Каково же было моё удивление, когда я, не донеся хлеб до носа кота, получил удар по пальцам когтистой лапкой. Кот резво схватил кусочек и начал с большим аппетитом трапезничать. Отломил я бедолаге ещё один кусочек хлеба, взвалил свою ношу на спину и побрёл в монастырь, а сам думаю: «Что за удивительное место — Афон. Здесь даже коты перед Рождеством постятся!»
И, наконец, притча о шакалах. Первую ночную службу на Афоне я отстоял в русском Пантелеймонове монастыре. В храме было едва освещено, холодно, но всё, что происходило на службе, было понятно, близко, тихо и, в то же время, торжественно. Всю службу я боролся с холодом, сном и старался усиленно молиться, тем более что в Братске мне написали множество записок, которые я должен был прочитывать, чем я и занимался, выискивая места в храме, где было посветлее. Наконец под утро литургия закончилась, я приложился к мощам великомученика Пантелеймона и, окончательно продрогший, но радостный от того, что всё-таки не заснул и в меру сил помолился, вышел из храма. И тут я испытал сильное потрясение. Надо мной опрокинулась огромная звёздная бездна, висела яркая луна, освещая высоченные, острые кипарисы, купола соборов, монастырские корпуса и под ногами белые камни. А до самого горизонта, в лунном сиянии, расстилалась широкая гладь Средиземного моря. Лёгкий плеск волн дополнял картину особым звучанием. Внутри у меня всё переполнялось непередаваемыми чувствами. Спать уже не хотелось. Немного погуляв, я отправился в свою комнату, где меня встретил мой сосед. Он накануне занемог и решил не ходить на ночную службу, а отлежаться в постели.
— Как служба, — спросил он меня.
— Хорошо, — отвечаю.
— А я так и не смог поспать. Всю ночь под окнами выли шакалы…
Афонские чудеса
ВАТОПЕД. Фото с сайта «Братск Православный»
Но не гора, не тропы и дороги, не растительный и животный мир Афона привлекает сюда ежегодно тысячи паломников, причём, не только православных. Ощущение Божьего присутствия благодаря напряжённому монашескому доброделанию – то, зачем текут сюда людские ручейки со всего мира. И, вот, когда приходит ясное осознание близости Бога, становится и радостно, и, в то же время тревожно: а вдруг оплошаю.
Я почувствовал, что рядом есть надёжная рука сразу по прилёту в город Фессалоники (у нас называют Салоники), когда мне, одинокому иностранцу без путёвки какие-то греки объяснили на чистом русском языке, где останавливается автобус до моей гостиницы. Потом, когда продавец билетов, улыбаясь, смотрел на меня непонимающими глазами, а сзади нежный девичий голос объяснил, что надо сказать торговцу. Признаюсь, я испытывал чувство лёгкой эйфории, а голос девушки мне показался ангельским. В автобусе оказался попутчик до самой гостиницы, который знал город и мог объясниться по-английски. Он же провёл для меня небольшую экскурсию по вечернему городу с посещением храмов Димитрия Солунского и Григория Паламы. А наутро, уже другой попутчик, кстати, знающий не только английский, но и греческий языки, составил мне компанию до самого Афона. Евгений, так его звали, всю дорогу рассказывал мне об Афоне, на который он ехал не впервые, но особенно о Ватопедском монастыре, где он собирался пробыть около недели.
Что и говорить, приём, оказанный мне ещё до встречи с главными святынями, несколько ошеломил. Как-то слишком бросалось в глаза, что помощь приходит даже без паузы на время, чтобы испугаться. И, что интересно, со всеми попутчиками первых дней меня позже ещё раз свела судьба, кроме той девушки в аэропорту (может и правда это был ангел?), а Евгений, когда мы с ним через несколько дней встретились в Ватопеде, сделал мне неожиданное предложение. Он на вечерней службе спросил: не хочу ли я попасть в алтарь и приложиться там к поясу Богородицы? Как вы думаете, что я ему ответил? Но, об этом я расскажу в следующий раз. А пока, хочу с вами, дорогие читатели, поделиться интересной мыслью, которая, на мой взгляд, многое объясняет в нашей нескладной жизни. Её автор, святитель Иоанн Златоуст, сказал: «Ты сам – храм Божий, не ищи другого места для молитвы: нужно только молитвенное настроение ума и сердца… Бог – не человек, чтоб идти к нему в известное место. Он всегда и везде близ есть».
Часть 3. Да будет воля Твоя
Вы ни разу не пробовали молиться, когда за стеной соседи громко отмечают выходной день? Или, когда за окном надрывается радостная собачонка под хохот возбуждённой молодёжной компании? Что и говорить, отвыкли мы от тишины. Ни дома, ни на работе, ни в дороге – нигде современный городской житель не может остаться наедине с собственными мыслями, чувствами, переживаниями. Но, что самое страшное, наш современник зачастую и не хочет оставаться в тишине! И тем самым лишает себя главного жизненного источника — общения с Богом, ведь совершать молитву, например, под звуки радио в такси, которое мчит тебя на воскресную службу, практически невозможно. Мне рассказывал один хороший знакомый о том, как он подвизался трудником в монастыре, соседствующем с дачным посёлком. Настоящие мучения испытывали насельники этого монастыря в выходные дни летом, когда дачники (и дачницы) дефилировали возле стен обители в полураздетом виде, а звуки, доносившиеся из каждого домика, сливались в один оглушительный поток какофонии. И порой кажется, никуда не денешься от этого вселенского шума…
Слава Богу, что остались ещё такие места, где творится монашеская молитва в полной тишине. И ни где-нибудь в пустыне или глухой тайге, а в центре Европы. Я продолжаю повествование об Афоне. А начать я хотел бы с рассказа о поразительной афонской тишине.
Над вечным покоем
Афонские монахи относятся к тишине очень трепетно, как бы берегут её. Здесь не услышишь резких звуков, ну разве пройдёт перед службой по коридору гостиницы монах с колокольчиком. Но иначе утомившихся за день паломников и не добудишься. А в остальном – покой, полный покой. Даже на праздничной рождественской службе (а мне довелось встреть Рождество Христово в Иверском монастыре) ничто не нарушало общего умиротворения. Этот особенный настрой дал повод моему соседу по комнате, москвичу, разочарованно заявить, что у греков грустный праздник: «Весь мир ликует – Христос родился, а у них такие серьёзные лица». И в середине службы, видимо в знак протеста, он ушёл спать. Правда, наутро, когда он пытался найти понимание среди группы паломников из Фрязино, ему восхищённые службой парни безапелляционно ответили, что он не видит радости, хотя она, несомненно, есть — просто у него проблема со «зрением».
Конечно, каждый монастырь на Афоне имеет своё лицо и, я бы сказал, своё звучание. Например, Ватопедский монастырь показался мне шумным и несколько суетливым. На службе я никак не мог сосредоточиться из-за постоянного движения по храму и паломников, и монахов, но поют там так, как нигде из всех посещённых мною афонских монастырей. Вообще, Ватопед переживает сейчас подъём. Около 120 монахов, замечательная гостиница для паломников, да и сами паломники часто люди не простые, это бросается в глаза. Не сравнить, со скитом Андрея Первозванного, который, хотя и находится в удобном месте – возле столицы Афона, и видно, что был когда-то процветающим (к слову сказать, русским монастырём), но несёт на себе отпечаток заброшенности и молитвенная работа показалась мне через чур потаённой.
Когда я после ужина замешкался в комнате, то, отправившись на службу, не смог сразу найти храм, в котором она совершалась. Большой собор был закрыт, начинало смеркаться, накрапывал дождик. Я стал биться во все двери, но везде – тишина. Какой-то молодой грек, как я понял — строитель, говоривший немного по-русски, взялся было мне помочь, но и у него ничего не получилось. С досады я готов был заплакать. Стою посреди опустевшей монастырской площади и чувствую себя брошенным, никому не нужным чужаком. Но, как я не раз замечал, именно в таком состоянии, если вспоминаешь о Боге, молитва становиться горячее. Нескольких минут хватило, чтобы Господь послал мне в утешение единственного в скиту русскоговорящего послушника, который и указал на надвратную церковь, где едва теплился свет, и шло негромкое богослужение.
Внутреннее моё состояние на Афоне, конечно, не могло оставаться постоянным. Первое время ушло на привыкание или, лучше сказать, погружение в иной мир, иную реальность монашеского государства. Но с каждым днём, с каждой новой встречей, новым посещённым мною монастырём мировосприятие изменялось. Складывалось впечатление, что я взрослею, как говорится, «не по дням, а по часам». И это взросление, не в последнюю очередь, происходило благодаря особой афонской молитвенной тишине. В тиши монастырей монахи творят свою неспешную молитву, а над ними, как видимый символ Божьего присутствия – Святая Гора Афон. «Гласом моим ко Господу воззвах, и услыша мя от горы святыя Своея»(Пс. 3,5).
Однако к пониманию того, что является настоящей монастырской тишиной, я приблизился в последнем, посещённом мною монастыре. Это было в Каракалле. Но обо всём по порядку.
Первый день на Святой Горе
Ещё когда я был в Братске, мне посоветовали обязательно посетить Ватопед, Иверон и, конечно, русский Пантелеймонов монастырь. На посещение каждого монастыря предполагалось затратить по одному дню, остальное время нужно было распределить, что называется, «по обстановке». Предполагалось также, что моим проводником и наставником на Афоне будет отец Меркурий, русский иеромонах, который уже несколько лет спасается на Святой Горе в отдельной келье на территории монастыря Дохиар. Ещё в Салониках я должен был с ним связаться по телефону и договориться о встрече для передачи ему гостинцев приготовленных его московскими знакомыми, сблизиться и попросить временного наставничества. Однако нашему простому по своей гениальности плану не суждено было осуществиться. Если, ещё пролетая над Европой в самолёте, в моей голове была хоть какая-то ясность относительно афонского маршрута, то уже вечером, находясь в телефонной будке на улочке Салоник, я стал догадываться, что заглянуть в своё ближайшее будущее, мне не дано. И, пожалуй, даже противопоказано. А иначе, как придти к осознанию говоренной тысячи раз молитвенной фразы: «да будет воля Твоя»?
Связавшись по телефону с отцом Меркурием, я узнал, что следующим утром он выезжает с Афона по каким-то делам в Салоники. «На пароме доберётесь до монастыря Дохиар, передадите всё, что привезли для патера Меркурия, патеру Христодулусу, приложитесь к чудотворной иконе «Скоропослушница», а после ступайте пешком, через Ксенофонтов монастырь в Пантелеймонов», — получил я первый совет от своего телефонного наставника. Кстати сказать, с ним мне так и не суждено было встретиться воочию, но в течение моего Афонского паломничества отец Меркурий в затруднительные моменты всегда оказывался «на проводе» и направлял мои стопы душеспасительными путями.
В Дохиаре всё прошло гладко. Богородичная чудотворная икона «Скоропослушница» находилась в отдельной часовенке, куда нас – меня и ещё нескольких паломников из Грузии, впустил какой-то послушник, судя по его речи — из России. Он объяснил, как нужно к Ней приложиться, дал время на молитву, и одарил каждого маленькими флакончиками с маслом из негасимой лампады. Выйдя из сумрака часовни, где намоленная, украшенная золотыми приношениями верующих икона Богородицы, мне показалось, благословила меня, я отправился далее по намеченному маршруту. День стоял солнечный, на тропинках за стенами монастыря стояли указатели с яркими стрелками и я, в приподнятом настроении, двигался вдоль берега Средиземного моря к своим следующим открытиям и судьбоносным, как я надеялся, встречам. Навстречу шёл симпатичный полицейский: «Ксенофонт?» — спросил он по-гречески. «Ксенофонт!» — ответил я по-русски.
В Ксенофонтовом монастыре я долго не задержался. Походил по двору монастыря, зашёл в архондарик (гостиницу для паломников). Мне предложили отдохнуть, но день только начинался, и мне не сиделось на месте. Зашёл в храм, где монахи, не обращая на меня внимания, наводили порядок, возле храма подметали мощёные камнем дорожки, в общем, все заняты, один я тут слоняюсь без дела.
Нужно сказать, что почти во всех греческих монастырях на Афоне, где я побывал, трудно было преодолеть скованность. Незнание языка, внутреннего уклада специфической монастырской жизни, в общем, ощущение «слона в посудной лавке» сильно меня смущали. И, если не чувствовалось каких-нибудь знаков расположения, приязни, то трудно было совладать с собой, придти в состояние умиротворения. Вот и здесь, неловко как-то стало, да и афонские дороги манили меня в Пантелеймонов монастырь. И я, покинул Ксенофонт, отправившись в русский монастырь. Мне казалось, что ответы на мои вопросы будут даны не здесь, а в другом месте и надо спешить.
Уже дома, осмысливая паломничество, я обнаружил на первый взгляд непонятную мысль, но после афонских скитаний и, порой тщетных поисков, мудрость старца мне немного приоткрылась.
Спросил некто авву Антония: что мне нужно соблюдать, чтобы угодить Богу? Старец сказал в ответ: соблюдай, что заповедаю тебе: куда бы ты ни ходил, всегда имей Бога пред своими очами; что бы ни делал, имей на это основание в Божественном Писании, и в каком бы месте ни находился, не скоро отходи оттуда. Соблюдай сии три заповеди, и спасёшься. (Из древнего патерика)
Арест и освобождение
А пока рюкзак за плечами, надежды на интересные и, конечно, полезные встречи и, пожалуй, главное, что толкало меня вперёд, это экзотическое, нереально тёплое афонское окружение. Шёл я в одной футболке, а мне было жарко, хотя на дворе стоял январь. Можно было присесть на аккуратной скамеечке под тенистой оливой, перекусить, что Бог послал, любуясь зелёными холмами, и синим морем. Признаюсь, первые дни я был опьянён всем тем, что меня окружало на Афоне, этой необычностью, и поэтому не всегда адекватно оценивал обстановку. Но, слава Богу, наши пути-дороги отслеживаются свыше, и там, где мы забываемся, незамедлительно получаем сигнал. Вот и здесь, уже подходя к Пантелеймонову монастырю, меня догнал полицейский автомобиль и… меня арестовали.
В полицейской машине сидел тот самый симпатичный полицейский, который дружелюбно улыбался мне на выходе из Дохиара, а теперь с суровым видом спрашивал, почему я вместо Ксенофонта иду дальше. Я ему доходчиво, по-русски, объяснил, мол, гуляю, где хочу. Он не сразу, но, всё же, понял мои комментарии (в скобках замечу, что иногда в этой поездке на моём пути встречались странные греки, которые совсем не понимали моего чистейшего русского языка, этот полицейский был из таких, из странных). Проверка документов тоже не выявила изъянов. Все недоумения были улажены и, предложив мне доехать до монастыря на его машине, мы отправились в путь. В дороге он что-то рассказывал, я мало что понимал, но понял, что зовут его Петрос. В общем, он оказался действительно симпатичным человеком, выполняющим свои обязанности без «перегибов». А в единственный русский монастырь на Афоне я въехал в сопровождении греческой полиции.
Как я стал «провидцем»
В архондарике Пантелеймонова монастыря меня поселили в двухместной комнатке, где были стол и две кровати. Быстро приведя себя в порядок, я отправился на вечернюю службу, которая длилась не больше двух часов. Возвращался уже после ужина. Смеркалось. Войдя в свою комнату, я увидел, что у меня появился сосед. Какой-то человек пытался зажечь лампадку на столе, но было плохо видно, и я решил ему помочь. Достав свой фонарик, я склонился над столом и уже вблизи разглядел лицо мужчины. Мне оно показалось знакомым.
Ещё, будучи в Москве, как раз в день отлёта в Грецию, мой друг потчевал меня рассказами о своих афонских странствованиях. Современная цифровая техника позволяет делать сотни фотографий и эти многочисленные снимки мы рассматривали на экране телевизора, а я, стараясь не заснуть, думал: «зачем же мне Пётр (так зовут моего друга) так много показывает, ведь завтра я всё сам увижу». После его очередной поездки (шестой или седьмой – я сбился со счёта), прошли какие-нибудь 2-3 месяца, поэтому впечатления были свежи, а Пётр, повествовал о своих постоянных спутниках и случайных попутчиках. Хотя, конечно, ничего случайного в нашей жизни нет. И в этом я лишний раз убедился, узнав в своём первом на Афоне соседе по монастырской келлии, одного из попутчиков Петра.
Когда мы в согбенных позах при свете фонарика, пытались зажечь лампаду, я ему сказал: «А Вас не Александром зовут?» Взор этого человека выражал всё, что угодно, но только не радость. Повисла пауза. И, потом, как-то неуверенно: «Александр… А Вы откуда знаете?» Когда всё прояснилось, Александр весело поведал мне, что услышав своё имя от незнакомого человека, принял меня за провидца. Мне тоже было весело. И от того, что я вспоминал выражение его лица после моего вопроса, но больше от того, что Господь вновь подал мне видимый знак своего присутствия и участия в моей судьбе.
Продолжение следует
Автор: И.Н. Афонин
20.12.2012
Источник:
Данный материал доступен в соответствии с лицензией
ВНИМАНИЕ! Комментарии читателей сайта являются мнениями лиц их написавших, и могут не совпадать с мнением редакции. Редакция оставляет за собой право удалять любые комментарии с сайта или редактировать их в любой момент. Запрещено публиковать комментарии содержащие оскорбления личного, религиозного, национального, политического характера, или нарушающие иные требования законодательства РФ. Нажатие кнопки «Оставить комментарий» означает что вы принимаете эти условия и обязуетесь их выполнять.
