ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ НА СЕВЕРЕ: ТАКОГО ЕЩЕ НЕ БЫЛО? (подборка материалов по теме от Владимира МОНАХОВА) - ИМЕНА БРАТСКА
ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ НА СЕВЕРЕ: ТАКОГО ЕЩЕ НЕ БЫЛО? (подборка материалов по теме от Владимира МОНАХОВА)
Фотоколлаж. Н/и автор .
В пятницу 17 января близ границы Красноярского края и Иркутской области в Усть-Илимком районе произошло землетрясение магнитудой 4,7, сообщает Геофизическая служба СО РАН.
По данным Байкальской сейсмологической станции, в 16:01 по местному времени (11:01 мск) на территории Усть-Илимского района (Иркутская область) зарегистрировано сейсмособытие с координатами 58.35 северной широты 101.83 восточной долготы, интенсивность в эпицентре по формуле 6,8, магнитуда 4,7, энергетический класс 13.
Ученые отметили необычность этого землетрясения. «Район возникновения землетрясения нестандартный, «внутренность» Сибирской плиты — ранее там не отмечалось сейсмособытий такой силы», — уточнили агентству «Интерфакс-Сибирь» в Алтае-Саянском филиале Геофизической службы СО РАН.
Также отметим, что по данным пресс-службы ГУ МЧС РФ по Иркутской области, на территории населенных пунктов региона землетрясение не ощущалось.
Осталось скромно напомнить мои статьи и надвигающейся беде для нашего севера:
ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ В БРАТСКЕ: ДОЛОГ ЛИ ПУТЬ К КАТАСТРОФЕ.?!
«В отличие от иркутян братчане не знают, что такое землетрясение»,- оптимистично писал я на страницах областной газеты в июне 1992 года. И на то были строгие научные основания. Прежде считалось, что наш город располагается в зоне устойчивых геологических структур, поэтому здесь и создали мощный промышленный центр. Но это было верно в ХХ веке. А за последние одиннадцать лет горожане уже испытали пять сильных и слабых толчков земной коры, к счастью, без разрушительных последствий. Последнее землетрясение, заставившее поволноваться всех без исключения, случилось в сентябре этого года. Прогноз, высказанный в моей статье «Неизбежна ли катастрофа?», стал находить подтверждение в жизни, которая под давлением хозяйственной активности человека начала писать историю землетрясений для Братска.
Братская ГЭС. Общий вид
Первыми в начале 90-х годов ХХ века открыли глаза на эту проблему учёные института проблем нефти и газа Российской Академии наук, предупредив городскую администрацию, что мощный разлом по дну водохранилища может зацепить город и все его предприятия. Выдвинуть такую гипотезу им позволил тщательный анализ полученных из космоса новых данных о сейсмическом состоянии территории, которая до строительства Братской ГЭС и крупных и опасных предприятий действительно была сейсмически спокойной, хотя здесь время от времени слегка потряхивало.
С наполнением Братского моря и активной работой электростанции ситуация к концу прошлого века стала кардинально меняться, и учёные забили тревогу. Они считали, что образование и эксплуатация мощного водохранилища на территории Среднего Приангарья включили часовой механизм природной бомбы. Мало того, что было создано самое большое в мире искусственное водохранилище, так ещё произошло непрогнозируемое подтопление рек и ручейков в бассейне Ангары, что значительно превысило допустимую проектом площадь. В результате такого давления на некогда безопасную территорию происходит постоянный прогиб основания под гидросистемой. Огромная застойная масса воды, которая раньше проходила быстрым течением по историческому руслу сибирской реки, теперь стала проникать в земную кору и вымывать инертные залежи соли, которые лежат здесь на глубине до 300 метров. В результате этого теперь некогда надежная платформа ежегодно прогибается с амплитудой в 8 ( восемь) миллиметров. Для человеческого глаза процесс остается почти незаметным, но напряжение протекает гораздо быстрее, чем на аналогичных водных системах, в других регионах со сходными структурами земли.
К тому же водохранилище стало сильным аккумулятором вредных выбросов гигантов лесохимии и алюминия. Выбросы рассеиваются слабо, а треть их оседает в городской черте и в море, что усугубляет разрушительный процесс не только на поверхности, но в недрах земли.
Братское водохранилище называют Озером дракона
Из космоса хорошо видно, убеждали ученые и геологи, что в районе Братска образовалась мощная природно-техногенная геодинамическая система. Размеры этой воронки превышают диаметр в 300 километров. И она продолжают расти, о чём свидетельствуют участившиеся за последнее время землетрясения на территории Братска. Плюс Усть-Илимское водохранилище, в котором наблюдается зарождение ещё одной взрывоопасной системы. Учёные считают, что в случае соединения и одновременной «сработки» этих природных геологических бомб запас сейсмостойкости Братской ГЭС, которая расположена перед границей разлома, искусственное сооружение может не выдержать. По сути, став первопричиной накапливающегося экологического разрушения, станция может послужить и причиной крупной катастрофы с большими человеческими жертвами. Сегодня, когда учёные активно заговорили о грядущей катастрофе на берегу Байкала, с которым мы тесно связаны, это становится ещё более актуальным. И теперь нет оптимистической уверенности, что это не коснется нашего города. Тем более что по такому сценарию в мире уже не раз случались так называемые «наведённые землетрясения», которые стали плодом рук человеческих.
-Впервые термин «наведённая сейсмичность» появился в связи с наполнением искусственных водохранилищ, — утверждает ведущий сейсмолог страны, академик А.В Николаев. — Классический пример – строительство плотины и заполнение водохранилища на реке Койна ( Индия) спровоцировало в совершенно спокойном районе землетрясение с магнитудой в шесть баллов. Потом стали воздвигаться плотины во многих других районах. И там было замечено повышение слабой и средней сейсмичности.
А это как раз наш случай. Теперь к этому добавляется непомерная активность по разработке на берегах Братского моря газоконденсатного месторождения, которая станет новым толчком для роста сейсмичности на территории. Не случайно в 60-е годы отцы-основатели города предусмотрительно отказались от разработки этих запасов не только по экономическим соображениям, но и по причинам безопасности. Ведь мировая практика показывает, что выкачка нефти, газа и заполнение образовавшихся подземных пустот водой приводит к перемещению земных пород, а значит, и к возникновению наведённых землетрясений. И последние годы подтверждают, что мы медленно, но неуклонно движемся по уже известному учёным сценарию. Остаётся только ответить на главный вопрос: когда это случится?
Вопрос не праздный. После публикации моей статьи в областной администрации был получен ряд предложений по изучению ситуации под названием «Братская антикатастрофная комплексная программа», которая была положена под сукно и потерялась в недрах смутного времени, но сохранилась у меня.
Один из её авторов иркутянин А.Г. Поздняков говорил не только о проседании ложа водохранилища, о чём мы писали выше, но и напомнил о возникновении и нарастании карстовых явлений в восточной части водохранилища, где образовались глубинные провалы. Они-то и привели к увеличению попадания воды в соляной пласт, выше которого расположены теперь моря двух гидростанций. Под Братской ГЭС, убеждал автор записки, уже идёт образование трещин диабазового основания, так называемое разуплотнение, которое развивается на десятки метров в глубину. Оно может превратить цельный массив, на котором пока прочно стоит станция, в массу расколотой породы, что в час «Х» может повести себя как зыбучий песок. В тех документах предлагались возможные на то время формулы решения назревающей проблемы, список заинтересованных и компетентных организаций и участников, способы финансирования для изучения и выработки методов решения назревающей проблемы.
Это было в 1993 году, когда страна катилась в социальную пропасть. Тогда страна была брошена ельцинской камарильей в пучину смутных лет, тогда над Россией гуляла контрреволюция, которую метко окрестили криминальной. Грабили награбленное, создавали стартовый капитал, а кто не грабил, тот не разбогател. И потому было не до научных споров, которые областными и городскими властями с лёгкостью ставились под сомнение, дескать, все ходим под Богом. Это был главный аргумент административной беспечности, которыми сильны русские чиновники. И действительно, до сих пор ведь ничего не случилось. Хотя, надо сказать, за последнее десятилетие работы по укреплению плотины Братской ГЭС велись. Все мы этому были свидетелями. Но шли работы больше косметического характера, которые не снимают главного вопроса этой статьи.
Для объективности подчеркну, что автор антикризисной программы предполагал возникновение драматических событий в районе Братского гидроузла приблизительно в 2000 году, который мы прошли без потрясений. Тем не менее, 12 августа 2002 года случилось то, что должно было заставить вернуться к старым прогнозам. Все СМИ страны облетела такая информация:
«Землетрясение силой около шести баллов по шкале Рихтера зафиксировано в Иркутской области. Эпицентр землетрясения находится в 120 км. восточнее Братска и 65 км южнее Железногорска-Илимского. В Братске ощущались подземные толчки силой до трёх баллов. Специалисты были удивлены такой силой землетрясения, поскольку его эпицентр располагался в зоне устойчивых геологических структур, где подвижки земной коры фиксировали крайне редко и были очень слабыми. Последний раз признаки слабой подземной активности были отмечены в этом районе в 1996 году».
И кто-нибудь достал старые предложения и положил властям на стол, хотя бы для ознакомления? Ничего подобного. Но то, что было удивлением и откровением для специалистов МЧС, не стало открытием для автора этих заметок. С этого дня я начал вести отсчёт, как устойчивый со времени она миф, что наша территория самая сейсмически безопасная, медленно и верно разрушается. Конечно, прогнозы о грядущих землетрясениях с точностью до часа — вещь неблагодарная. Очень мало было точных предсказаний в мире подобных событий, тем более что их не избежать. Но где к ним готовятся, там минимальные жертвы и разрушения — США и Япония тому подтверждение. А там, где нет, – Китай и Турция, там трагедии с массовой гибелью людей.
В Братске, как я сужу по реакции властей на осенние толчки, по-прежнему тишь да благодать. Ведь запас сейсмической прочности нашего хоть и молодого, но неуклонно стареющего города не рассчитан на волнения свыше шести баллов. А новостроек тем более. Тех, кто об этом пытался говорить, никто не услышал, да и вряд ли послушает сейчас, когда финансовый кризис кажется страшнее природной катастрофы, которая неведомо когда грянет.
Известно, Россия – это страна, где торжествует авось бытия! Но частенько там, где русский мужик только и способен, что перекреститься, надеясь на чудо, и может грянуть катастрофа! И сентябрьская внеочередная встряска силой более трёх баллов — ещё одно напоминание об этом: мы медленно, но неизбежно идём к катастрофе!
Я, конечно, помню, как сплетня, со ссылкой на популярную в мире предсказательницу Вангу, о грядущей аварии на хлорном заводе породила в Братске изрядную панику, парализовав легковерных горожан. И я не хочу уподобляться безымянным авторам той развесистой клюквы. Поэтому открытым оставляю вопрос – когда?.. Надеюсь, что не скоро. Но знать, что трудовым коллективным разумом, а не разгулом стихии активно расшатываем нашу землю и чем это грозит, пусть даже в отдаленном будущем, — мы всё же должны!
Братская ГЭС. Общий вид
Братское водохранилище называют Озером дракона
29.10.2008
РАЗГОВОР С БОЛЬШИМ УЧЕНЫМ
Проблема наведённой сейсмичности под каскадом Ангарских ГЭС не надуманная.
Кирилл Леви. Фото с сайта vsp.ru
Кирилл ЛЕВИ: «Сильные землетрясения возможны лишь в узкой полосе Монголо-Байкальского сейсмического пояса, протягивающегося из Гоби на юге Монголии до Станового нагорья в Восточной Сибири. Все могут проследить его на географической карте по цепи высоких горных цепей». Продолжая тему о сейсмической обстановке нашего региона, который по прогнозам ученых в ближайшие шесть лет ждут сильные землетрясения, журналист Владимир Монахов беседует с известным иркутским учёным К.Г.ЛЕВИ.
Многое знаем, но ко многому не готовы.
— Кирилл Георгиевич, Вы участвовали в составлении обширного научного труда под названием «500-летняя хронология аномальных явлений в Сибири и Монголии». В книге представлены хронологические таблицы природных и социальных аномалий, составленные на основе научных, летописных и иных источников. Вы обратили внимание, что источники аномальных явлений крайне скупы или их почти нет.
— Действительно, эта книга оказалась первой достаточно полной сводкой. Часть её авторов стала лауреатами Премии Губернатора Иркутской области, а в конце 2008 года мы опубликовали существенно дополненные хронологии. Жаль, что книга имеет ограниченный тираж, и многие люди, прежде всего чиновники и хозяйственные руководители, не могут с ней познакомиться. А следовало бы, ведь, только оглядываясь назад, можно с большой вероятностью точности понять, что нас ждёт в будущем.
— Насколько региональные власти, население нашей области, по вашим оценкам, готовы встретить эти катаклизмы? У меня есть ощущение, что после последних землетрясений мало изменилось в подходах к этой острейшей проблеме. А программы — всего лишь слова, после очередной непродолжительной паники мы по-прежнему беспечны.
— Отвечу коротко. Не готовы. В подходе к проблеме ничего не изменилось. Наша программа, направленная в адрес администрации Иркутской области и разработанная по нашей инициативе в 1995 году, практически не финансировалась, если исключить крохотные вливания со стороны Администрации г. Иркутска. В 2008 году региональные власти на обследование последствий августовского землетрясения не выделили ни копейки. Такова ситуация на сегодня, по словам Стругацких (по-моему), «суета вокруг дивана и всяческая суета» без ощутимых последствий.
Наведенные землетрясения — это реальность.
— Все разговоры о сейсмичности ведутся вокруг Байкала, и это правильно, но в последнее время — а я в Братске живу с 70-х годов — северяне стали ощущать регулярные потряхивания в зонах, которую сейсмологи называют устойчивыми геологическими структурами, где подвижки земли фиксируются крайне редко. Они пока незначительны, к жертвам и разрушениям, слава Богу, не приводят. И это не всегда отголоски байкальских толчков. В частности, много говорится о так называемых «наведённых землетрясениях». Есть мнение, что под давлением Братского водохранилища дно прогибается гораздо сильнее, чем способна вытерпеть земная кора, и идут толчки вблизи промышленного центра как в 90-х, так и в начала этого века. Но когда я об этом написал статью в областной газете, профессиональные геологи меня осмеяли.
— Проблема наведённой сейсмичности под каскадом Ангарских ГЭС не надуманная. Связана она не с оживлением динамики Сибирской платформы в силу глубинных причин, а с воздействием на земную кору причин внешних, когда человек своим хозяйственным молоточком активно стучит вокруг себя. Причина эта в регулярном накоплении воды в резервуарах водохранилищ (весенне-летний сезон) и сбросе воды (осенне-зимний сезон). Регулярное увеличение нагрузки и последующее её снятие ведут к накапливанию напряжений в земной коре и последующую её реализацию в виде слабых землетрясений на разломах в теле «спящей» плиты. Эти явления имеют место в Иркутском и Братском водохранилищах и вообще свойственны всем гидротехническим сооружениям с объёмом воды боле 90 км3. Землетрясения такого происхождения обычно слабые и не превышают М = 5. Но как говорится, «вода камень точит», поэтому необходимо вести мониторинг наведённой сейсмичности, поскольку инженерные геологи ИЗК СО РАН начали отмечать признаки активизации ряда экзогенных явлений в береговой зоне водохранилищ и склонны связывать эти явления с наведённой сейсмичностью. Что касается Усть-Илимской ГЭС, пока ничего не скажу. Наши сети сейсмических станций отмечают там лишь редкие слабые события, которые пока, на мой взгляд, угрозы не представляют.
— В связи с этим возникают вопросы надёжности энерго-промышленных гигантов, которые стоят на берегу Братского и Усть-Илимского водохранилищ. Проверки плотин гидростанций ведутся, но люди видят, что бетон и земляное полотно разрушаются. Нас регулярно успокаивают, что всё под контролем. А вдруг это очередное русское авось? Помню, как много лет тому назад только принудительно удалось остановить взрывы в карьерах вблизи плотины. И опять хозяйственная необходимость диктует разработку месторождения руды, где будет применяться технология взрывов. Кроме того, идет интенсивное освоение вблизи водохранилища газо-конденсатного месторождения, подозреваю, без учёта нарастающей сейсмической активности. Приход нефтяников и газовиков на север области, судя по политическим заявлениям властей, — это надолго. Получается, что своими руками усугубляем уже и без того напряжённую ситуацию на своей земле.
— Что касается гидроэнергетических сооружений, то они строятся со значительным запасом прочности на предмет сейсмических воздействий. Обычно устойчивость таких сооружений в проекте закладывается на 1 балл шкалы MSK-64 выше, чем максимальная интенсивность возможных землетрясений на данной территории. В своё время на плотине Братской ГЭС силами ИЗК СО РАН был организован сейсмический мониторинг с целью оценки влияния на тело плотины проходящих по ней ж/д составов. Ведётся ли он сегодня, я не знаю. На Иркутской ГЭС такой мониторинг проводится. Более того, ИЗК СО РАН неоднократно обращался в Администрацию области с предложением организовать инженерно-сейсмометрические наблюдения на всех опасных инженерных сооружениях, расположенных вблизи Байкальской сейсмической зоны, но воз и ныне там.
Что касается газопровода из Ковыкты в Ангарск. Я был на этой стройке, участвовал в дебатах по переносу трубопровода в долину р. Лены и рад, что всё сложилось так, как сложилось. В этом районе действительно наблюдается слабая сейсмичность на Ангаро-Ленском плато и пересекающих его зонах разломов. Однако само Ангаро-Ленское поднятье не является в прямом смысле тектоническим сооружением. Его формирование обусловлено нагнетанием солей в пласты, расположенные ниже нефтегазоносных. Это своеобразное явление и, возможно, уникальное в нашем регионе. Однако ваши опасения на предмет нарушения баланса, может быть, и уместны, но преждевременны.
По существующему порядку отработки углеводородного сырья на месторождениях должен быть организован геодинамический мониторинг, в соответствии с данными которого должны корректироваться условия откачек нефти и газа. Такие работы, например, ИЗК СО РАН уже ведёт на эксплуатируемых нефтяных залежах. Думаю, что это правило будет соблюдаться и в дальнейшем.
Относительно взрывов при отработке полезных ископаемых открытым способом. Эта проблема вставала перед ИЗК СО РАН несколько раз, когда нас запрашивали дать оценку максимально возможной мощности взрывов на месторождениях. Мы такие оценки давали, но не могу знать, насколько рекомендованные условия соблюдались. Это задачи Госгортехнадзора.
Думаю, что остановить те технические процессы, которые уже пошли, не удастся, да и делать этого не надо. Должно лишь честно и точно выполнять условия, предъявляемые пользователям недр экологическим и горнотехническим надзорами, тогда и жить будет спокойнее.
Пирамиды вокруг ГЭС — собачий бред!
— Я читал о всевозможных предложениях, как-то строительство особых пирамид вокруг Братской ГЭС, которые якобы помогут снять напряжение земной коры. Как вы относитесь к подобным гипотезам и что действительно нужно делать? Создавать, как японцы, сейсмостойкие жилища и более простые сооружения для заводов, а не тяжеловесные бетонные гиганты? Какой должна быть политика в этом направлении — региональной или общегосударственной? Там, где проложили БАМ, трясёт, термальные воды разрушают железку, идут оползни и обвалы (я участвовал в его строительстве и многое видел своими глазами). Как кладут сегодня нефтетрубы по опасным зонам? Никто по-настоящему до сих не задумывается о близких и тем более далёких последствиях, а к мнению учёных прислушиваются слабо.
— Все эти пирамидальные измышления происходили на моих глазах в 1995 году. Отвечу грубо, но точно – бред собачий. И добавлю словами Козьмы Пруткова – наплюй в глаза тому, кто скажет, что можно объять необъятное. Человек такая микроскопическая букашка, что управлять силами недр не способна по определению. Его участь — приспосабливаться к тому, что есть. Для того и существует знание о сейсмостойком строительстве, разрабатываются специальные инженерные конструкции, которые и используются при строительстве крупных промышленных сооружений. Сотни проектировщиков работают над этими проблемами, десятки экспериментаторов испытывают эти конструкции на специальных стендах или натурных объектах. Жаль только, что темпы последних сегодня малы, а возможности экспериментаторов не востребованы должным образом. Это проблема. Работы в направлении повышения надёжности конструкций ведутся. Но пишут о них мало и денег на испытания выделяют тоже мало, если не сказать, что их просто не выделяют. ИЗК СО РАН располагает уникальной вибромашиной и комплектом необходимого для такого вида работ оборудованием, которое не востребовано, хранится где-то на складах и только старится и портится. Разве это дело?
БАМ – это отдельная песня. В 1975 году ИЗК СО РАН осуществлял научное сопровождение изыскательских работ, и я там был и всё видел. Скажите мне – в какой ещё стране стройку ведут одновременно с изысканиями? Это была принципиальная ошибка, по нотам которой спета хозяйственная песня – результат налицо. Мне больше и ответить нечего.
— Многие учёные говорят о глобальном потеплении, а между тем мы наблюдаем и ощущаем, наоборот, похолодание. Вот и вы обращаете на это внимание, убеждая людей, что это провокация, за которой просматривается экономическая подоплёка. Мне видится в этом желание постоянно держать людей в животном страхе, отвлекая их от социальных проблем.
— По сути эта проблема высосана из пальца. Никакого глобального потепления нет. На мой взгляд, это вековой ход потеплений и похолоданий. Такое уже бывало — и ничего особенного. Такая же глупость – промышленные выбросы в атмосферу парниковых газов и глобальное потепление. Причём возмущает то, что люди хотят видеть одно – то, что модно, и не замечают очевидности. Не буду здесь вдаваться в подробности, поскольку неоднократно выступал с докладами на конференциях, заседаниях ИрНЦ СО РАН, в печати и по телевидению. Научное сообщество раскололось надвое – на тех, кто «за», и тех, кто «против». Я из последней категории. Усматриваю действительно экономическую подоплёку – ей является пресловутый «Киотский протокол», но это лишь часть безумства. Много и других.
Главное — не паниковать!
— Во многих своих выступлениях Вы предупреждаете об особой осторожности в публичных разговорах про землетрясения, чтобы не порождать у населения паники, но, тем не менее, неоднократно указывали: начиная с 2009 года как минимум шесть лет Иркутскую область ожидает сейсмическая активность с возможными большими разрушениями. На чём базируются эти предположения?
— Действительно, заострять внимание населения на сейсмических проблемах нужно с осторожностью. И так после ощутимого землетрясения у людей с неустойчивой психикой начинает развиваться сейсмофобия – боязнь землетрясений. Иногда она принимает чудовищные масштабы и люди начинают срываться с насиженных мест. Такие случаи известны и в Иркутской области. Прогнозировать надо учиться, что мы и стараемся делать. Что-то получается, что-то и нет. Поэтому, на мой взгляд, не следует выносить результаты прогноза на всенародное обсуждение. Достаточно ставить в известность руководство регионов. Однако, как показывает мой многолетний опыт, толку от этого мало. С землетрясениями на современном научно-техническом уровне бороться бессмысленно. От них надо защищаться, и такое средство у нас есть – сейсмостойкое строительство. Что же касается нашего предположения об ухудшении сейсмической погоды в 2009-2015 гг., то оно следует из тех временных рядов (длиною 250 лет), имеющихся для Монголо-Байкальского сейсмического пояса и отражающих ход сейсмичности на уровне ощутимых событий. При статистическом анализе этих рядов устойчиво выделяется гармоника продолжительностью 50-60 лет, когда возникают довольно мощные события. Перечислю несколько таких годов – 1861-1862, 1905, 1957-1959 …. К сожалению, мы можем только предполагать усиление сейсмической активности, но не можем сказать, где конкретно это произойдет. Сильные землетрясения возможны лишь в узкой полосе Монголо-Байкальского сейсмического пояса, протягивающегося из Гоби на юге Монголии до Станового нагорья в Восточной Сибири. Все могут его проследить на географической карте по цепи высоких горных цепей.
Биографическая справка
Кирилл Леви родился в 1947 году в Москве. Окончил Иркутский геолого-разведочный техникум. В 1974 — Иркутский госуниверситет (специальность — геоморфолог), затем пришёл в Институт земной коры СО РАН, где работает уже 34-й год. В 1981 году защитил кандидатскую диссертацию, в 1991 — докторскую. Доктор геолого-минералогических наук, профессор, член-корреспондент Российской академии естественных наук. Преподаёт в ИрГТУ и ИГУ. Заместитель директора ИЗК СО РАН. Специалист в области кайнозойской, современной и сейсмической геодинамики литосферы континентов и неотектоники. Автор и соавтор более 200 научных работ. Являлся разработчиком научно-технических программ «Сейсмобезопасность Сибири», «Сейсмобезопасность Иркутской области», «Подтопление промышленно-урбанизированных территорий Иркутской области». Сфера интересов — история Сибири, составление хронологии аномальных процессов как на сибирской территории, так и в мире для целей среднесрочного прогноза неблагоприятных природных ситуаций.
А вот что пишет мне житель Кодинска,писатель Галина Зеленкина
Зеленкина Г.Н.
Здравствуйте, Владимир! Информация тревожная. Хочу добавить, что в Красноярске (Красноярская ГЭС) и в Хакасии (Саяно-Шушенская ГЭС) также участились землетрясения. Сейчас набирается водохранилище Богучанской ГЭС. А это в 300-х км от г. Братска и в 700-х км от Красноярска. Когда сработает эта «бомба замедленного действия» в г. Кодинске, неизвестно. Да и вряд ли кто из строителей Богучанской ГЭС задумывался об этом. Последние годы строительство велось вахтовым методом. Представляете бригаду таджикских «гидростроителей»? По крайней мере на строительстве Братской и Усть-Илимской ГЭС работали квалифицированные специалисты, имеющие практический опыт строительства гидротехнических сооружений. Грустно жить в стране, где о безопасности населения власти не думают. Глупо предлагать всё разрушить и вернуться в первобытно-общинный строй. Надо досконально изучить причину увеличения сейсмичности в местностях, где построены ГЭС. А для этого надо включить мозг или пригласить для изучения проблемы тех специалистов, у которых ещё есть, что включать.
ВНИМАНИЕ! Комментарии читателей сайта являются мнениями лиц их написавших, и могут не совпадать с мнением редакции. Редакция оставляет за собой право удалять любые комментарии с сайта или редактировать их в любой момент. Запрещено публиковать комментарии содержащие оскорбления личного, религиозного, национального, политического характера, или нарушающие иные требования законодательства РФ. Нажатие кнопки «Оставить комментарий» означает что вы принимаете эти условия и обязуетесь их выполнять.
Кирилл Леви. Фото с сайта vsp.ru
— Действительно, эта книга оказалась первой достаточно полной сводкой. Часть её авторов стала лауреатами Премии Губернатора Иркутской области, а в конце 2008 года мы опубликовали существенно дополненные хронологии. Жаль, что книга имеет ограниченный тираж, и многие люди, прежде всего чиновники и хозяйственные руководители, не могут с ней познакомиться. А следовало бы, ведь, только оглядываясь назад, можно с большой вероятностью точности понять, что нас ждёт в будущем.
— Насколько региональные власти, население нашей области, по вашим оценкам, готовы встретить эти катаклизмы? У меня есть ощущение, что после последних землетрясений мало изменилось в подходах к этой острейшей проблеме. А программы — всего лишь слова, после очередной непродолжительной паники мы по-прежнему беспечны.
— Отвечу коротко. Не готовы. В подходе к проблеме ничего не изменилось. Наша программа, направленная в адрес администрации Иркутской области и разработанная по нашей инициативе в 1995 году, практически не финансировалась, если исключить крохотные вливания со стороны Администрации г. Иркутска. В 2008 году региональные власти на обследование последствий августовского землетрясения не выделили ни копейки. Такова ситуация на сегодня, по словам Стругацких (по-моему), «суета вокруг дивана и всяческая суета» без ощутимых последствий.
— Проблема наведённой сейсмичности под каскадом Ангарских ГЭС не надуманная. Связана она не с оживлением динамики Сибирской платформы в силу глубинных причин, а с воздействием на земную кору причин внешних, когда человек своим хозяйственным молоточком активно стучит вокруг себя. Причина эта в регулярном накоплении воды в резервуарах водохранилищ (весенне-летний сезон) и сбросе воды (осенне-зимний сезон). Регулярное увеличение нагрузки и последующее её снятие ведут к накапливанию напряжений в земной коре и последующую её реализацию в виде слабых землетрясений на разломах в теле «спящей» плиты. Эти явления имеют место в Иркутском и Братском водохранилищах и вообще свойственны всем гидротехническим сооружениям с объёмом воды боле 90 км3. Землетрясения такого происхождения обычно слабые и не превышают М = 5. Но как говорится, «вода камень точит», поэтому необходимо вести мониторинг наведённой сейсмичности, поскольку инженерные геологи ИЗК СО РАН начали отмечать признаки активизации ряда экзогенных явлений в береговой зоне водохранилищ и склонны связывать эти явления с наведённой сейсмичностью. Что касается Усть-Илимской ГЭС, пока ничего не скажу. Наши сети сейсмических станций отмечают там лишь редкие слабые события, которые пока, на мой взгляд, угрозы не представляют.
— В связи с этим возникают вопросы надёжности энерго-промышленных гигантов, которые стоят на берегу Братского и Усть-Илимского водохранилищ. Проверки плотин гидростанций ведутся, но люди видят, что бетон и земляное полотно разрушаются. Нас регулярно успокаивают, что всё под контролем. А вдруг это очередное русское авось? Помню, как много лет тому назад только принудительно удалось остановить взрывы в карьерах вблизи плотины. И опять хозяйственная необходимость диктует разработку месторождения руды, где будет применяться технология взрывов. Кроме того, идет интенсивное освоение вблизи водохранилища газо-конденсатного месторождения, подозреваю, без учёта нарастающей сейсмической активности. Приход нефтяников и газовиков на север области, судя по политическим заявлениям властей, — это надолго. Получается, что своими руками усугубляем уже и без того напряжённую ситуацию на своей земле.
— Что касается гидроэнергетических сооружений, то они строятся со значительным запасом прочности на предмет сейсмических воздействий. Обычно устойчивость таких сооружений в проекте закладывается на 1 балл шкалы MSK-64 выше, чем максимальная интенсивность возможных землетрясений на данной территории. В своё время на плотине Братской ГЭС силами ИЗК СО РАН был организован сейсмический мониторинг с целью оценки влияния на тело плотины проходящих по ней ж/д составов. Ведётся ли он сегодня, я не знаю. На Иркутской ГЭС такой мониторинг проводится. Более того, ИЗК СО РАН неоднократно обращался в Администрацию области с предложением организовать инженерно-сейсмометрические наблюдения на всех опасных инженерных сооружениях, расположенных вблизи Байкальской сейсмической зоны, но воз и ныне там.
Что касается газопровода из Ковыкты в Ангарск. Я был на этой стройке, участвовал в дебатах по переносу трубопровода в долину р. Лены и рад, что всё сложилось так, как сложилось. В этом районе действительно наблюдается слабая сейсмичность на Ангаро-Ленском плато и пересекающих его зонах разломов. Однако само Ангаро-Ленское поднятье не является в прямом смысле тектоническим сооружением. Его формирование обусловлено нагнетанием солей в пласты, расположенные ниже нефтегазоносных. Это своеобразное явление и, возможно, уникальное в нашем регионе. Однако ваши опасения на предмет нарушения баланса, может быть, и уместны, но преждевременны.
По существующему порядку отработки углеводородного сырья на месторождениях должен быть организован геодинамический мониторинг, в соответствии с данными которого должны корректироваться условия откачек нефти и газа. Такие работы, например, ИЗК СО РАН уже ведёт на эксплуатируемых нефтяных залежах. Думаю, что это правило будет соблюдаться и в дальнейшем.
Относительно взрывов при отработке полезных ископаемых открытым способом. Эта проблема вставала перед ИЗК СО РАН несколько раз, когда нас запрашивали дать оценку максимально возможной мощности взрывов на месторождениях. Мы такие оценки давали, но не могу знать, насколько рекомендованные условия соблюдались. Это задачи Госгортехнадзора.
Думаю, что остановить те технические процессы, которые уже пошли, не удастся, да и делать этого не надо. Должно лишь честно и точно выполнять условия, предъявляемые пользователям недр экологическим и горнотехническим надзорами, тогда и жить будет спокойнее.
— Все эти пирамидальные измышления происходили на моих глазах в 1995 году. Отвечу грубо, но точно – бред собачий. И добавлю словами Козьмы Пруткова – наплюй в глаза тому, кто скажет, что можно объять необъятное. Человек такая микроскопическая букашка, что управлять силами недр не способна по определению. Его участь — приспосабливаться к тому, что есть. Для того и существует знание о сейсмостойком строительстве, разрабатываются специальные инженерные конструкции, которые и используются при строительстве крупных промышленных сооружений. Сотни проектировщиков работают над этими проблемами, десятки экспериментаторов испытывают эти конструкции на специальных стендах или натурных объектах. Жаль только, что темпы последних сегодня малы, а возможности экспериментаторов не востребованы должным образом. Это проблема. Работы в направлении повышения надёжности конструкций ведутся. Но пишут о них мало и денег на испытания выделяют тоже мало, если не сказать, что их просто не выделяют. ИЗК СО РАН располагает уникальной вибромашиной и комплектом необходимого для такого вида работ оборудованием, которое не востребовано, хранится где-то на складах и только старится и портится. Разве это дело?
БАМ – это отдельная песня. В 1975 году ИЗК СО РАН осуществлял научное сопровождение изыскательских работ, и я там был и всё видел. Скажите мне – в какой ещё стране стройку ведут одновременно с изысканиями? Это была принципиальная ошибка, по нотам которой спета хозяйственная песня – результат налицо. Мне больше и ответить нечего.
— Многие учёные говорят о глобальном потеплении, а между тем мы наблюдаем и ощущаем, наоборот, похолодание. Вот и вы обращаете на это внимание, убеждая людей, что это провокация, за которой просматривается экономическая подоплёка. Мне видится в этом желание постоянно держать людей в животном страхе, отвлекая их от социальных проблем.
— По сути эта проблема высосана из пальца. Никакого глобального потепления нет. На мой взгляд, это вековой ход потеплений и похолоданий. Такое уже бывало — и ничего особенного. Такая же глупость – промышленные выбросы в атмосферу парниковых газов и глобальное потепление. Причём возмущает то, что люди хотят видеть одно – то, что модно, и не замечают очевидности. Не буду здесь вдаваться в подробности, поскольку неоднократно выступал с докладами на конференциях, заседаниях ИрНЦ СО РАН, в печати и по телевидению. Научное сообщество раскололось надвое – на тех, кто «за», и тех, кто «против». Я из последней категории. Усматриваю действительно экономическую подоплёку – ей является пресловутый «Киотский протокол», но это лишь часть безумства. Много и других.
— Действительно, заострять внимание населения на сейсмических проблемах нужно с осторожностью. И так после ощутимого землетрясения у людей с неустойчивой психикой начинает развиваться сейсмофобия – боязнь землетрясений. Иногда она принимает чудовищные масштабы и люди начинают срываться с насиженных мест. Такие случаи известны и в Иркутской области. Прогнозировать надо учиться, что мы и стараемся делать. Что-то получается, что-то и нет. Поэтому, на мой взгляд, не следует выносить результаты прогноза на всенародное обсуждение. Достаточно ставить в известность руководство регионов. Однако, как показывает мой многолетний опыт, толку от этого мало. С землетрясениями на современном научно-техническом уровне бороться бессмысленно. От них надо защищаться, и такое средство у нас есть – сейсмостойкое строительство. Что же касается нашего предположения об ухудшении сейсмической погоды в 2009-2015 гг., то оно следует из тех временных рядов (длиною 250 лет), имеющихся для Монголо-Байкальского сейсмического пояса и отражающих ход сейсмичности на уровне ощутимых событий. При статистическом анализе этих рядов устойчиво выделяется гармоника продолжительностью 50-60 лет, когда возникают довольно мощные события. Перечислю несколько таких годов – 1861-1862, 1905, 1957-1959 …. К сожалению, мы можем только предполагать усиление сейсмической активности, но не можем сказать, где конкретно это произойдет. Сильные землетрясения возможны лишь в узкой полосе Монголо-Байкальского сейсмического пояса, протягивающегося из Гоби на юге Монголии до Станового нагорья в Восточной Сибири. Все могут его проследить на географической карте по цепи высоких горных цепей.
Зеленкина Г.Н.
