ЖИТИЕ РАДИ НАС. Воспоминания Ольги Степановны Черезовой - ИМЕНА БРАТСКА
ЖИТИЕ РАДИ НАС. Воспоминания Ольги Степановны Черезовой
ЖИТИЕ РАДИ НАС
Воспоминания Ольги Степановны Черезовой, стоявшей у истоков основания первого православного храма города Братска.
Свято-Успенский храм г. Братска
Вроде бы и небольшой наш Братск, а вот живут люди бок о бок друг с другом и не ведают порой, что рядом с ними живет и молиться за них с виду и неприметная старушка – человек Божий!
Так и мы, журналисты сайта «Имена Братска», ни чего не знали о ней. Не знали о том, что еще в семидесятых годах, когда вся страна широким шагом шла к светлому будущему, запускала в космос ракеты, строила БАМ и пестовала-лелеяла многочисленные братские народы мира – на потрескавшемся от атеизма культурном слое всходили первые росточки православной духовности.
Молодежь бегала на танцы, гордо фланировала по улицам с транзисторами, а люди постарше честно отработав на своих рабочих местах, мчалась подымать и обихаживать дачные участки. Партия тоже не сидела без дела – принимала мудрые решения, проводила собрания, пленумы и съезды. Страна строила развитой социализм, приближая советский народ и прогрессивное человечество к эпохе коммунизма.
Вот только каждый из нас порой чувствовал, что не все в силах человеческих и есть на свете невидимая сила, карающая за прегрешения. Есть то, что незримо оберегало от искуса, останавливало от опрометчивых шагов.
Пропаганда изо дня в день твердила: партия – ум, честь и совесть нашей эпохи! С этим соглашались и легко мирились. Ведь партия это ведь прежде всего директор Иванов, парторг Петров, профорг Сидоров. И они – такие же люди, лишь наделенные властью. Следовательно, если они не узнают – можно и схалтурить, и украсть…
Но видимо не все понимается умом, что-то и сердцем подсказывается, душою. И только душа не давала уснуть совести, подсказывала и увещевала порой. А люди чуткие прислушивались и от того жили счастливее тех, кто верил только в силу человеческой мысли, в могущество технического прогресса и в скорое торжество коммунистической идеи.
Народ страны Советской хоть и измерял время пятилетками, а на каждую Пасху красил яйца и особо не таясь говорил при встрече в Великое Воскресение «Христос Воскрес!» и «Воистину Воскрес!». И вербу ставили в домах и украшали квартиры без икон березовыми ветвями… Жила значит в людях вера в Бога! И тянулись, хоть и с оглядкой к церкви.
И в эти годы жила-была женщина. Такая же как и тысячи русских женщин, родившихся в деревнях и селах, перебравшихся в города и поселки, приехавшие с мужьями на гигантские (и не очень) стройки и заводы. И звали ее Ольгой Степановной.
Родилась в деревне под Вяткой. Рано осталась без родителей. Воспитывалась бабушкой и дедушкой. Ходила собирать милостыню. Только три класса окончила. А с 14 лет уже работала в колхозе – пахала и сеяла… В колхозе и с мужем познакомилась. Но только через семь лет они поженились – сначала армия, а потом война оторвала их друг от друга.
В 1956 году перебрались они с мужем и двумя дочерьми в Братск – на строительство Братской ГЭС. Работала поваром в больнице, варила битум на асфальто-бетонном заводе. Так бы и шла жизнь. Но пришло в их семью горе – в 1971 году погибают под колесами автомобиля обе дочери!
И не нашла уже себе места Ольга Степановна в обычной для нас жизни, начала искать себе успокоение в святых местах — ездила по церквям и монастырям российским. Стала глубоко верующим человеком и сподвиг ее Господь на дело великое, да казалось бы неосуществимое – построить церковь в городе Братске.
Вот об этом человеке посчастливилось узнать нам, по милости Божьей встретиться с ней и дать возможность услышать тебе, дорогой наш читатель ее рассказ о своем ЖИТИИ РАДИ НАС.
ВОСПОМИНАНИЯ ОЛЬГИ СТЕПАНОВНЫ ЧЕРЕЗОВОЙ,
записанные 7 сентября 2012 года в п. Падун г. Братска
Надо бы нам помолиться сперва. Почитать Царю Небесному. Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! Отче наш…
… Я стара больно стала, уже отжила и часто нездоровится. Недавно болела десять дней. Думала, не встану, а Господь еще поставил ходить. Старушки, строившие Церковь, которые могли ко мне прийти, говорить, как мы строили, – все померли. Я вот осталась. Меня Господь оставил…
… Я здесь (в Братске– ред.) живу с 56 года. Тут стояли одни палатки. Домиков было мало таких. Жили мы в Падуне, только он потоплен уже. Старый Падун, маленькая деревушка была. И там поселились эти — комсомольцы, партийные. Ой, там что было! Резня такая, что вообще жить было невозможно! Мы, в аккурат, повстречались со своими земляками – они нас впустили. Конечно, мы там и жили. Но я вам мало о старом Братске могу рассказать. Вот только о том, что я застала, как строила. С 1956 года муж (Михаил Мефодьевич – ред.) работал на ГЭС, а я — поваром в больнице.
Я сама – кировская, вятская. Родилась в деревне Лебяжского района. Слыхали — Советск, Уржум? Последний недалеко от нас был – километров в 35. Деревня наша называлась Мысы. 170 дворов, а сейчас, говорят, три дома стоят, и все!
Мне несчастье очень! Пострадала! 34 года прожила с мужем. Родились у нас две девочки. Но неважно, что родились… Две девицы были…Ой, рассказывать не могу! (заплакала – ред.) 23 года и 20. Одна с 52 года, другая – с 48. Одна была зуботехник, только выучилась, работать начала, а другая – воспитательница. Я теряюсь маленько, конечно. Прости меня, Господи! Расстроена очень… Ой, тяжела моя жизнь…
Ну, вот, и жили хорошо, девушки работали и всё – пришлось, видно, так, а может, Богу угодно так… Обеих насмерть задавила машина. Пошли в кино и не вернулись… Всё – семья ушла, рухнулась. Всё! Очень такая трагедия была со мной – плохо, конечно, было со мной, но все это прошло потом. А что было делать? Я осталась с мужем. И решилась я уверовать. Церквей не было нигде. Все, думаю, все, я, конечно, мало молилась, но молилась еще.
Я сама с 21 года. Осталась от отца и матери трехмесячна. Сиротка. Мать после родов вскоре померла от тифа – очень заразна болезнь. Ее отпевали даже на паперти – не пустили в церкву. А отец скрылся неизвестно куда. Бросил, и все. С какой-то, говорят, сошелся и уехал. Меня забрала бабушка – моей матери мать. Она и воспитала с дедушкой. Он (дедушка – ред.) быстро помер – я на 12-ом году осталась…
Вот так. Я сбирала на нищенских кусочках (снова заплакала – ред.). Все время сбирала, по миру ходила. Бабушка старенька уже, на 70 лет почти что, и меня подобрала. Училась я так: училась день, два сбираю. Два учусь – день сбираю – собираю кусочки. Знаете? Нищенка, нищенка! Уходила в другие деревни. И так я воспиталася. В 14 лет уже пошла в колхозе работать. И пахала, и сеяла – на сеялке с мужиками работала. Прикреплена (ко мне — ред.) была лошадь, на ней в поездки ездила – хлеб возила. Уезжала на сутки, двое.
Работая в колхозе, сошлась с мужем – познакомились. Семь лет дружили мы с моим мужичком. А на восьмой – сошлись. Вот так! А почему? Два года мы дружили, а потом пять лет он служил в Морфлоте. Только он, значит, отслужил пять лет, сегодня-завтра надо уже домой ехать — все, война! И сразу их в бой. Всех, говорит, как покрошило, моряков. А его ранило в глаз. Ему выняли глаз. Он семь месяцев в госпитале был – участь такая. Ну и все – приехал, мы стали жить с ним. Тридцать четыре года с ним жила. Народились у меня девочки, жили ничего – хорошо, и тут постигло несчастье…
Они погибли, я – уверовала, стала в Тулун ездить. Познакомилась со священниками – по своей скорби. Стала ездить по монастырям – очень много, шестнадцать раз – в Эстонию, в Латвии была и так далее, и так далее. Одного мужа оставляла… Десять лет в Тулун ездили мы. Вот соберу вместе старушек — и повезла в Тулун. Там нас признали очень, священники принимали — два. В Тулуне две церкви, есть там около вокзала и тут. Батюшки заревновали:
— Ольга Степановна, почему повела туда, к отцу Калиннику? Почему не ко мне? Ты же городская. Городские, давайте сюда!
И отец Василий Романов был, тоже говорил:
— Почему, баба Оля, ты опять к отцу Калиннику повела?
Ну, в общем, вот так было. Ревность, чтобы мы ездили. По 14, по 15 человек наберу — и повезла туда. Они не знали, что за Тулун.
В общем, ездила-ездила в Тулун, по монастырям и они приезжали ко мне в дом – причащали. Отца Калинника даже хотели освободить от служения за то, что он ездил к нам. Я хлопотала, чтобы он строил нам церковь. А Владыка Серапион не отпускал:
— Ты что сделала? Ты у нас хочешь отца Калинника отнять? Я его лишу сана (священства — ред.).
И они нам посоветовали: сколько можно ездить, вы начинайте, мы вам поможем. Мы говорим: а если нам начать как-нибудь? Сорок раз читали Акафист Божьей Матери — «Нечаянной Радости», но нам «Нечаянную Радость» не дали, а дали «Успения». Но долго – я два года хлопотала, ездила. Два года!
Очень не давали, особенно местная власть гоняла меня – с крыльца сколько раз выбрасывали, с кабинета. В общем, очень нам трудно досталась церковь: Саврицкий — начальник был партийный. Он на крыльцо меня выгонит. «Ты что, Ольга, выдумала! Мы тебя судить будем! Ты что, мы хотим театры делать, кина и все такое здесь, а ты выдумала какую-то церковь. Иди вон! Судить тебя будем!».
А я опять иду. Меня сколько раз выгоняли. Я опять, снова. Вы, говорю, мне результат напишите. Я три класса кончила…
Отец Калинник нам пошел навстречу – говорит, давайте я вам помогу. А сюда строить ему (церковь — ред.) не разрешили.
Я стала продолжать. Сперва ездила со старушками, как некоторые две соберутся со мной до Иркутска. А потом не стали: Ольга, брось! Ты уже не хлопочи. Не дадут нам церковь. Мы – плакать горькими (слезами — ред.). Думаем, что делать?
Пришла однажды Мария-алтарщица. Она говорит: Ольга, ты уж не езди – бросай! Не выхлопотать тебе!
А что я – маленькая, худенькая была. Сижу дома, плачу – как это мы в Сибири останемся без церкви, без всего! Только легла и вижу во сне – Господь сам пришел ко мне! Поверите, нет! Вот Господь передо мною! Я сижу на стуле, а он подошел ко мне близко и говорит: «А сдаваться-то нельзя!». Три раза сказал: «А сдаваться-то нельзя!». Я Марии говорю: «Все! Завтра же поеду в Иркутск. Будет церковь! Все равно будет церковь!». Сама – плачу.
Поехала. В аккурат меня утром ждал Серапион, Владыка: «Где долго, Ольга, была? Из Москвы (мы в Москву, везде писали) прислали разрешение от Патриарха Пимена. Пожалуйста, можете хлопотать как местная».
Четырнадцать человек я собрала и давай, пойдем туда, чтобы нам открыли церковь, попросили. Меня и секретарь выгоняла-выгоняла: «Что ты, Ольга, задумала? Ты поставила в своем доме всякие иконы — и молись!» Не иконы, а деревяшки – так они называли.
А я говорю: «Нам надо церковь, чтобы весь народ молился». Очень-очень просила. Но когда из Москвы пришло, я пошла туда. Говорю, вот вам, пожалуйста, из Москвы, вот такое дело – нам разрешили.
Когда Саврицкий был, председатель, он не давал, меня гнал, я говорю: «Вы зря меня гоните. Не я пришла, Господь прислал!».
А он (подняла вверх руки со сжатыми кулаками): «Ольга! Я буду тебя судить! Я, Ольга, тебя засужу! Иди отсюда, от меня!».
Что было, если бы вы знали… Это я вам так рассказываю! Ну вот, я поехала с этим документом, с отказом ихним в Иркутск.
…Когда приехала в Иркутск к Владыке Серапиону, познакомились, очень долго ездили, там и готовила ему. Две недели у Владыки Серапиона жила… В общем, он говорит: «Знаешь что, Ольга Степановна, давайте сделаем не «Нечаянной Радости», а «Успения», потому что она праздничная больше. Правильно?». Вот меня и переодолели, «Нечаянную» хотела, мы какой молились… И семь священников там собрал батюшка…
Приезжаю домой обратно, а тогда председатель был Новоселов, помер уже. Царствие ему Небесное! Хороший был человек! Это не человек — золото! Ой, золото! Он – соглашался. У его мать была верующая. Она: «Хлопочи, Ольга. Все равно – будет! Как-нибудь будем!».
А Саврицкий Алексей — я уезжаю в Иркутск – он заболел. Заболевает и еще как – рак! Не знаю, сколько, месяца два он болел. Сложили его в больницу, я еще в Иркутске была, Павел Васильевич Новоселов говорит: «Ольга Степановна, ты не знаешь, какая у нас новость? Какая у нас беда? Саврицкий очень болеет, тяжело!».
Я ему (Саврицкому — ред.) сказала: «Зря отказываете! Не сама пришла – меня Бог прислал! Зря Вы отказываете! Это грех большой Вы делаете на себя!». И знаете, ни с того, ни с сего – заболел! Саврицкий этот, председатель. Ну что – он вскоре помирает. Он ползал, когда в больнице лежал, Павел Васильевич Новоселов мне все рассказал: «На койке или где на полу лежал и кричал: «Люди, спасите меня! Я жить хочу! Что я кому сделал плохого?!». Я приезжаю и говорят – он в очень тяжелом состоянии. Ладно, спаси его Господи! Сама молюсь…
Девятнадцать рейсов (в Иркутск из Братска — ред.), тогда самолет ходил. С одной я познакомилась – Лидия Арбатская, она меня всегда отправляла. И там, в Иркутске, опасность была… Но не будем об этом. Меня Владыка и сам встречал. Ладно. Приезжаю с документами к Владыке. Он семь священников собирает и делает Акафист Божьей Матери. Владыка говорит: «Ольга. Она как-то не очень празднованная, давай мы сделаем «Успения»».
А кто будет священником? Я отца Калинника хотела. А у отца Калинника чуть сан не отняли. Отец Евгений Лещук (показывает его фотографию — ред.). Вот с этим священником мы строили (церковь — ред.). Вот его мне дали. А Владыка говорит: «А где он жить будет?». В моем доме пускай живет. «А где служить будем?». В моем доме будем (в то время Ольга Степановна жила на ул. Вихоревской — ред.). У меня времяночка была. Я его во времянку поселила в свою.
Ну и вот. В моем доме служили. Много старушек стало приходить. Человек 15-20, которые ездили (в Тулун — ред.), своих. А потом уже стали приходить до сорока. Что делать? Избушка маленькая – пять на семь. Это что! Я говорю: «Батюшка, давай стены уберем». Стены убрали. Дальше – уже человек до ста приходили. Сама просфиры делала. Ой, что приходилось, Господи! Слава Богу! Благодарю Господа! И все.
А потом говорю – давай будем хлопотать, в Братск поедем. А в Братске не помню, какой начальник был. Поедем, чтобы дали нам место, где построить (церковь — ред.). А он приехал к нам и говорит: «А у себя давай строй». Я говорю: ну, пожалуйста. Стройте – дом отдам. Все готова отдать – одна осталась. Тут женщина нашлась, очень против меня – этот дом не дали.
Мы пошли с батюшкой Евгением хлопотать в Братске. Забыла начальника, как звать. Ну, в общем, он сказал: «Давайте отведем вам землю». Мы приехали сюда. А тут два хозяина были. БАХовский дом, два шофера жили. В общем, все застроено. Мы попросили – тут близко колодец. И в Братске нам разрешили. Было это в 80-х. 33 года уже нашей церкви.
Этих двух хозяев перевели на Правый берег, там им комнаты дали. Давай разламывать этот дом. Я старушек набираю. Со старушками строили. Только сами. Никто не помог. Покупали материал – собирали (деньги — ред.), кто 5 рублей соберет – тогда дорогие деньги были. У меня свои маленько были.
Ну, ничего. В общем, построили. Не до конца – два года строили. А последнее время уже мне стало плохо, заболела и очень заневидела – очень расстраивалась и переживала, пришлось в больницу идти. На глаз операцию делали. А батюшка ездил, материал составлял — все сам. А я работала – алтарь обивала. Мне положат на алтарь двп, а я сама на коленочках пробиваю гвозди. Слава тебе, Господи!
Потом наняли строителей – 4 бригады. В одной было 11 человек заключенных. На Правом берегу, помните, заключенные жили на поселении? Батюшка поговорил с ними. Они рады очень были. И вот приходили, строили. Вплоть до туалета при мне строили. А потом я заболела маленько, сдала.
А теперь вот батюшка Павел все стал наряжать. А Павел был в армии здесь. Я его кормила и поила – придет из армии, а он в Иркутске-то молился. Его мать была очень знакома, когда в Иркутск ездила. И аккурат в армию сюда взяли его – он приходил, я, бывало, накормлю его, напою. А вот, видишь, не знала, что он будет у меня в церкви. Вот так бывает. Дела… И сейчас у нас батюшка Павел много сделал – красиво все.
В Тулун ездила. Просила у Анатолия Зайшлого звон (колокол — ред.). Мы еле привезли с подружкой. Ну, вот все и пошло, и пошло – слава Богу за все! С первого дня до последнего сейчас хожу. Пятнадцать лет пела, некому было! Я и «Верую» читала, и сама пела. Батюшка там, а мы – там. «Постную» молитву никто не знал, еле-еле… Ой, плохо было.
Но потом потихонечку стали находиться. Я была старостой три года. А сейчас у нас развернулось полностью – моленья, служба.
Собирались у нас с Правого берега, из Братска. Некуда было поселиться – даже на улице были! Они решили разъединиться. Погляжу – на Правом берегу построили. Вот теперь батюшка Андрей построил в Энергетике. Три церкви возле нашей возвелось! Я и в Братске помогала, ездила. Много в Братске у меня знакомых. Слава Богу! Вот такие дела. Слава Богу! Очень мы рады. И я никуда не ухожу. Мне, может, и квартиру дали. Я вот тут рядышком. Только что одной очень скучно жить, конечно. Но вот сестры родные не забывают. Слава Богу!
7 сентября 2012 г. п.Падун (г.Братск, Иркутской обл.)
Материал подготовили: Л. Вржежевская, А. Щербаков, С.Кирилов
Редакция сайта благодарит настоятеля Свято-Успенского храма отца Павла (Глазунова) за помощь в подготовке к публикации воспоминаний Ольги Степановны Черезовой.
ФОТОПРИЛОЖЕНИЕ
Михаил Мефодиевич и Ольга Степановна (1963 г.)
Повара больницы Братска (вторая слева — Черезова Ольга Степановна)
Черезова Татьяна
Черезова Ольга Степановна во дворе своего дома в Падуне
Ольга Степановна с мужем и дочерьми — Ниной и Татьяной
Черезов М. М. (Амурская флотилия. 17 марта 1941 г.)
О. Евгений Ливщук
О. Павел Глазунов
О. Анатолий Зайшлый
Освящение Свято-Успенского храма 6 декабря 1982 года
Черезова Нина
Похороны Черезовых Нины и Татьяны (Братск, Падун)
Грамота о награждении медалью Преподобного Сергия Радонежского II степени (5 мая 1983 г.)
Благословенная грамота «В Благословение за усердные труды во славу Святой Церкви» (28 августа 2012 г.)
Медаль Преподобного Сергия Радонежского
Черезова Ольга Степановна (Братск, 7 сентября 2012 г.)
ДОПОЛНЕНИЕ
ЧЕРЕЗОВА ОЛЬГА СТЕПАНОВНА. Биография
ПАДУНСКОЕ ВОСХОЖДЕНИЕ. Из истории становления Успенского прихода города Братска
Данный материал доступен в соответствии с лицензией
ВНИМАНИЕ! Комментарии читателей сайта являются мнениями лиц их написавших, и могут не совпадать с мнением редакции. Редакция оставляет за собой право удалять любые комментарии с сайта или редактировать их в любой момент. Запрещено публиковать комментарии содержащие оскорбления личного, религиозного, национального, политического характера, или нарушающие иные требования законодательства РФ. Нажатие кнопки «Оставить комментарий» означает что вы принимаете эти условия и обязуетесь их выполнять.
